Мы не горели желанием сдаваться, – пленный оккупант

21 июля 2022, 20:09
Читати новину українською

18-летний мобилизованный из ОРДЛО не хотел сдаваться в плен, находясь под Харьковом. Он боялся, что ВСУ его накажут.

Об этом 24 каналу рассказал на стриме с украинским журналистом Владимиром Золкиным военнопленный, мобилизованный на Донбассе. Он не горел желанием идти в плен.

К теме Пленный оккупант объясняет маме, что его не бьют: эксклюзивное видео

Брал закрутки в чужих домах, но не считает это преступлением

Пленный говорит, что не мог просто одеть гражданскую одежду, бросить оружие и сдаться в плен в ВСУ. Он боялся украинских военных – думал, что они сделают ему что-нибудь плохое. Сейчас 18-летний парень несколько месяцев живет в лагере для военнопленных. И все с ним нормально.

Владимир Золкин признает, что это один из самых адекватных пленных, с которым он общался. Но парень все равно не считает свои поступки преступлениями. Он врывался в чужие дома, забирал гражданскую одежду и закрутки.

Это один из самых адекватных пленных, с которым я общался. Но, видите ли, взять из какого-то дома гражданскую одежду или консервацию, когда не хватает еды, для них нормально. Они не считают это мародерством. Вот можно просто зайти и взять, если очень нужно. Вот такая история, – говорит Владимир Золкин.

Пленный сказал, что они брали еду только тогда, когда у них были проблемы со снабжением. Судя по его разговору, он не считает себя виновным. Молодой человек даже говорит, что во время следственных действий ему говорили на полиграфе, что это не мародерство.

Золкин же отмечает, что у многих мобилизованных из ОРДЛО и российских оккупантов вот такой образ мышления. Для них нормально что-нибудь украсть, если это нужно для собственного обеспечения.

Полный разговор Екатерины Соляр с Владимиром Золкиным и военнопленным смотрите на ютубе 24 канала

По данным источников 24 канала в украинской разведке, россия почти не заинтересована в возвращении мобилизованных жителей Донбасса. В обменные списки они практически никогда не попадают. А с начала полномасштабной войны из плена к себе домой вернулось не более 50 человек из квазиреспублик.