После Евромайдана мы стали чем-то другим, – интервью с лидером студенческих протестов

Мирон Гордейчук – кандидат исторических наук, заведующий Литературно-мемориального дома-музея Тараса Шевченко и один из лидеров студенческого протеста на Евромайдане. В интервью сайту 24 канала в рамках проекта "Баррикады Достоинства" мужчина рассказал об угрозах, которые стояли перед Украиной, о том, ради чего на революцию вышли студенты, какими были первые выходы колонн на Площадь Незалежности и как изменился характер протестов после силового разгона ночью 30 ноября 2013 года.

Актуально "За эти несколько минут мы переродились": как герои в 2021 вспоминают первый кровавый разгон Майдана

Важно! Сайт 24 канала запустил проект "Баррикады достоинства", в котором напомнит о страшных, но таких важных днях для Украины. 8 лет назад миллионы людей вышли на Революцию Достоинства, чтобы отстоять свои европейские права. Поэтому вместе вспоминаем избиения студентов, "Марш миллионов", революционный новый год," кровавое крещение", первые смерти активистов, бурный февраль и убийства Небесной Сотни. Об этом будут говорить сами же майдановцы, бывшие студенты, родственники погибших, юристы, священники и другие люди, которые были причастны к Майдану.

Автор проекта – руководитель отдела новостей сайта 24 канала Наталья Боднар.

"Основная угроза – это угроза суверенитету"

Мирон рассказывает, что вырос в городе Бурштын Ивано-Франковской области. Также он отмечает, что в студенческих протестах было много выходцев из западных земель Украины, но все были очень разными. Те студенты, которые были в Киеве, очень сильно отличались от львовян, которые были более радикальными.

Мы действительно пытались найти консенсус и сделать линию более взвешенной, чтобы киевское общество нас поняло. А то, что я родом из западных земель, влияет на мои представления. Я считаю советский период большевистской оккупацией и де-факто до 2013 года Украина была постсоветской. У нас еще много есть проблем в этом направлении, но после Евромайдана мы стали чем-то другим,
 – заметил он.

В одном из интервью вы говорили, что шли на Революцию достоинства против Таможенного союза. Какие угрозы лично вы видели для Украины в сближении с Россией?

Я историк. За последние 300 лет вся наша кооперация с Россией была во вред нам. Как минимум мы должны научиться жить без России какое-то долгое время. Основная угроза – это угроза суверенитету. У нас было две альтернативы – либо соглашение об ассоциации с ЕС, либо Таможенный союз и какие-либо интеграционные процессы с Россией.

Мы можем посмотреть на нынешнюю Беларусь, которая является участницей этого интеграционного процесса, где сейчас есть условно общее государство и, возможно, на каком-то этапе оно будет поглощено. После распада СССР любой интеграционный процесс – это попытка восстановить некий имперский проект. К тому же нынешние россияне говорят об этом открыто. Идея "русского мира" появилась в 2008 году.

Мирон Гордийчук / Фото Валентины Полищук, 24 канал

На самом деле до Революции Достоинства на моей памяти был языковой майдан. Ситуация была похожей на белорусскую, где украинского языка было минимум. Мы имели бы ситуацию, что в Восточной Европе есть Россия и русский язык и культура, Украина и русский язык и культура. Это уже культурные предпосылки для поглощения. Основная опасность – это поглощение.

Я историк и мне очень важно то, что Украина должна утвердиться как отдельная нация, желательно политическая. Если это будет в союзе с Россией, то этот процесс будет либо заторможен, либо сведен на нет, и де-факто это могло бы привести к российской идентичности, то есть "дружбе народов", "одному народу". И наш враг апеллирует к тому, что украинцы и русские – это один народ.

История с Таможенным союзом – это история о том, что нам бы начали рассказывать, что мы один народ.

Как историк, я скажу, что более 200 лет мы были в составе Великого княжества Литовского, что является абсолютно европеизированным пространством, более 200 лет украинские земли были в составе Речи Посполитой, что также является европейским опытом. И с конца 18 века мы имеем опыт оккупации всех территорий Украины Московским государством, Российской империей, СССР. И сейчас мы возвращаемся к своему первоначальному состоянию.

В "Координационный совет Майдана" также входило больше львовян?

Это был очень сложный хаотический процесс. Если говорить с участниками Оранжевой революции, то на тот момент была четкая структура. В том Майдане, к которому значительно лучше готовились, было около двух тысяч человек, которые организационно вытаскивали все. На момент Революции Достоинства мне было 22 года, я ровесник нашей страны. Были люди с опытом Оранжевой революции, было новое поколение. Организационно это все выглядело сложно, потому что во времена Януковича у гражданского общества была огромная апатия.

"Из-за наивности, видимо, все и сработало"

То есть, равнодушие?

Да, огромная нескоординированность действий, все сетовали на действия друг друга, и мы как студенты сетовали на действия тогдашней оппозиции. Хотелось бы дистанцироваться от нее, и мы говорили, что мы аполитичны, хотя надо было говорить, что не партийные. То есть, отстраниться от партий, но мы, студенты, не понимали, что это все, что мы говорим, – политические требования на самом деле. Эта наивность присутствовала у многих людей тогда. И вследствие этой наивности, видимо, все и сработало.

Когда начался Майдан, были очень разрозненные силы, не было четкой структуры, которая бы заводила что-то. 21 ноября вышли люди, и я был в тот вечер. Потом было поминание жертв Голодомора и надо было сделать так, чтобы Майдан "дожил" до воскресенья. Все наши ресурсы были брошены на это.

Вы являетесь одним из лидеров студенческого протеста. Как сплачивали студентов, что вы им говорили?

24 ноября, когда был митинг на Европейской площади, так случилось, что Станислав Грещишин, с которым мы жили в комнате, создал группу в социальной сети "КНУ идет на Майдан". Тогда уже существовала группа "КПИ идет на Майдан". В итоге так случилось, что я выводил колонну КПИ. То есть, уже 24 ноября, как минимум, студенты из КНУ имени Т. Шевченко и КПИ колоннами по сто человек шли на Евромайдан.

Читайте Я никогда не видел такого сообщества людей, –  интервью с Олегом Рыбачуком о Революции Достоинства

Нам надо было как-то дотянуть до четверга, когда Янукович подпишет или не подпишет соглашение в Вильнюсе. Мы должны были сделать ряд акций протеста. Легче всего в мегаполисе поднять студентов. Они легче всего поддаются и не надо отрывать людей от работы. Мы должны были запустить заметную волну.

Гордийчук говорит, что после избиения студентов понимал, что "все приобретает большой исторический масштаб" / Фото 24 канала, Валентины Полищук

А кто составлял эти списки?

"Координационный совет Майдана", кому не дозвонились. Я не понял, почему я туда попал. В субботу уже было большое количество людей, и здесь уже накапливалась агрессия ответа. Будучи участником гражданского движения "Відсічі", я успел в типографию на улице Пушкинской завезти листовки, которые раздавались на Майдане.

Что там писали?

Выходите на протест 1 декабря. Это был момент, когда ты становился рядовым участником чего-то очень большого и глобального. И студенты были одной из частей всего этого. Я скажу честно, что есть миф, что избили детей, но там не только дети, то есть, студенты были. Были разные люди, которые в ту ночь ночевали, но почему применили неоправданную силу – я не понимаю.

В этот день начинают устанавливать жилые палатки и металлические щиты. Вы также оставались ночевать на Майдане?

Тогда наступила настоящая зима, было холодно. И я несколько ночей был на Майдане, а обычно я был днем. Не так важно было стоять на Майдане, как важно обеспечивать, чтобы на Майдане было стабильное количество людей. Я был в 16 сотне Самообороны Майдана, которая была на базе ГР "Відсіч" у Лядских ворот.

У нас деревянный домик, мы из досок склепали дом. В 15 метрах от нас жил Сергей Нигоян, но я с ним не был знаком. Он постоянно был здесь, и это была трагедия для нас. На Майдане ночью надо было дежурить в спокойные дни, а в другие, когда были стычки, то все все бросали и шли туда.

Сергей Нигоян – участник и один из бойцов 3-й сотни Самообороны Майдана, убит во время противостояния на улице Грушевского в Киеве / Фото из архива 24 канала

1 декабря прошло "народное вече". Как вы его помните?

Было много улыбок. Мы прошлись колонной, потом были беспорядки в правительственном квартале. Тогда было ощущение того, что власть упала, такова была информационная блокада. Ты просто ходил и наблюдал на событии фантастического размаха. Было вдохновение братания, эмоциональный подъем, потому что 1 декабря вышло очень много людей за что-то хорошее и против всего плохого.

К теме Рожденные на Майдане: воспоминания людей, с которых началась Революция Достоинства

Все плохое ассоциировалось с тем, что было накануне. Тогда захватили КГГА, надо было показать, что мы финализировали этот день какими-то достижениями. Это все начало напоминать Оранжевую революцию с захваченными зданиями в центре. Формировалась этакая "Сечь", впоследствии начнут создаваться отряды самообороны. И снова все остановилось, потому что политики не были готовы выдвинуть ультиматум.

"Это закономерный процесс, просто был бы другой повод"

Уже сейчас 8 год российско-украинской войны, думали ли вы тогда, что именно так будут развиваться события?

Я историк. И это закономерный процесс, просто был бы другой повод. Если вы вспомните информационное поле перед Евромайданом, то там стреляли в наших рыбаков, были экономические войны, газовые войны.

Россия решала свои проблемы на Кавказе и после Грузии, поэтому все было понятно: либо мы развиваемся в направлении их политики и они нас поглощают мирно, или мы пробуем отойти и будет такая реакция.

Гордийчук говорит, что после событий в Грузии уже все было понятно / Фото 24 канала, Валентины Полищук

А во время Революции Достоинства было понятно, что будет война?

Хотелось верить, что это будет через год или три, что будет время подготовиться. Было понятно, что были самолеты обеспечения для "Беркута", какие-то такие поставки. Было понятно, что мы были под российским протекторатом в формате Януковича. Не хотелось до последнего верить, что это будет сегодня. Могло быть по-разному. Я считаю, что россияне совершили глобальную ошибку, оккупировав Крым и часть Донбасса.

На видео, опубликованном в СМИ еще 1 декабря, видно, что "Беркут" обходится с задержанными с особой жестокостью. Когда за решеткой оказывались люди, которые боролись за свободу, которые боролись за свое право на справедливость, право на свободу мысли и свободу мирных собраний. Если сравнить права человека в Украине тогда и сейчас, то как изменилась ситуация?

По моему мнению, ситуация с правами человека улучшилась, потому что я за восемь лет не видел грубого, не наказанного разгона какого-то мирного протеста. Было несколько неприятных моментов, но все сразу извинялись. Если говорить о правах определенных меньшинств, то я вижу разительное изменение отношения к ним.

Как происходил жесткий разгон Евромайдана в 2013 году: смотрите видео

Также у нас можно говорить почти все, то есть есть свобода слова. У нас была тема о создании национального вещателя, потому что на каналах ты видишь позиции олигархов. Я бы сказал, что большинство наших каналов – припартийные структуры. Также мне обидно, что культурно-просветительского контента мало.

"Нам надо искать всем вместе представление, что такое Украина"

Вы как-то говорили, что "молодые люди гораздо ближе к европейцам и гораздо дальше от своих родителей по взглядам". Действительно, многие представители старшего поколения – выходцы из СССР. Какую роль играет образование для ментального самоосознания и идентичности? Но как можно объединить в Украине все поколения?

Объединить что-то и сделать одинаковым можно только в тоталитарном режиме. Не бывает такого, что вы объединили. Нам надо искать всем вместе представление, что такое Украина. Мы можем быть разными, но мы не ищем ничего общего с теми, кто считает, что Украины не существует. Если мы признаем, что украинская нация существует, то дальше все мы "одного поля ягоды".

Если мы выносим за скобки тех людей, которые не воспринимают украинскую государственность как таковую, а, к сожалению, такие есть. После распада СССР всем тем, кто жил здесь, дали гражданство, в частности, и оккупантам. Мы же должны признать, что представители КГБ, других структур, которые видели эту территорию исключительно как часть российского пространства, здесь остались. Некоторые из этих людей, извините, не способны выучить украинский язык за 30 лет.

Мы можем дискутировать что такое Украина, исключительно ли она для украинце, или для политических украинцев. Мы можем быть абсолютно разных взглядов, но если мы занимаем позицию, что у нас есть украинский суверенитет, какой будет Украина – мы уже договоримся. Нельзя договариваться с теми людьми, для которых Украина – это ошибка на политической карте.

Этих людей выносим за скобки, а дальше будем договариваться. Я думаю, что спокойно можно договориться через концепцию многообразия и разнообразия взглядов. Мы же на самом деле выбрали очень ласковую модель украинизации. Мне 31 год идет, а этот процесс никак не завершится, это очень обидно.

Здесь каждый второй депутат, который идет на политическое ток-шоу, говорит на иностранном языке, который ассоциируется с государством, с которым ты воюешь. Это обидно. Я не думаю, что к жителям Донбасса надо обращаться на русском языке, потому что "они не поймут". Я считаю, что за 30 лет уже нет украинцев, которые не поймут.

Революция Достоинства / Фото Волинських новин