Спас бойцов ценой жизни или феномен Тараса Матвиива: откровенный рассказ матери Героя Украины

Офицер Тарас Матвиив родом из Жидачева, на Львовщине. Погиб в 2020 году, спасая жизни двоих бойцов своего взвода. Он был единственным сыном офицера МВД на пенсии – Тараса Матвиива и учительницы украинского языка и литературы Валентины Матвиив.

Важно Боль, умноженная на два: откровенное интервью с отцом 2 погибших украинских бойцов

О том, почему Тараса постоянно тянуло на войну, сколько всего сделал за свою короткую жизнь и как сейчас посмертно воплощают его мечты, читайте рассказ матери из первых уст в рамках проекта "Цена мирного неба", посвященного защитникам Украины.

Не на войне: родные больше года не знали о службе на Востоке

Решение пойти на фронт у Тараса вызревало, вероятно, с первого дня войны. Это был вопрос времени. Пойти на войну сразу с Революции Достоинства он не мог, потому что был в 3 сотни Самооборона Майдана, журналистом пресс-центре, одним из сокоординаторов "поисковой инициативы Майдана". Они мощно работали, ища пропавших людей в крематориях, канализационных системах, лесопосадках и на кладбищах. Он был на Майдане фактически до лета, пока его не расформировали как явление.

Тарас был активным участником Революции Достоинства, впоследствии – координатором поисковой инициативы Майдана (2013 – 2014 годы) / Фото из архива Валентины Матвиив

Вернувшись из Киева после Революции Достоинства, ему нужно было восстановиться физически и закалиться. Вспоминая то время, я прекрасно понимаю – он готовился. Тогда я отгоняла эти мысли (о службе Тараса на Востоке – 24 канал), – надеялась, что в нем победит то сыновье.

Так как в конце 2014 года отец Тараса перенес инфаркт – сердце не выдержало эмоциональных нагрузок, потому что часто волновался.

Извините, но поехать на самое 25-летие из дома на Майдан в самый страшный период, не зная, вернется ли?! (Тарас уехал из дома на Майдан в свой день рождения – 18 февраля 2014 года – 24 канал). И мой муж сам взял билет и посадил его на поезд…

Вот это желание отомстить за своих ребят, которых он на Майдане собирал за руки-ноги и штабелями складывал после расстрела, – сидело в нем и впоследствии переросло в твердое решение (пойти воевать – 24 канал).

Тарас с родителями в 2019 году после презентации книги матери / Фото из архива Валентины Матвеев

Служил на передовой в 2015 году, пройдя 5-дневные курсы

Весной 2015 года он поехал на Восток. Нам сказал, что в лагерь под Киевом. Я очень засомневалась, но была занята – поехала на Волынь к отцу, потому что у него была 4 стадия рака, я должна была быть там.

...Тарас тогда то трубку не берет, то не выходит на связь, то отвечает только сообщением. Он боялся, чтобы я не услышала выстрелы. О войне он не рассказал ни в 2015 году, ни в начале или в середине 2016 года.

Тарас вернулся с Востока летом 2015 года. Он приехал на неделю, оставив вещи там. Тогда уже зарекомендовал себя – ему хотели вручить роту воинов. Но увидел – дедушка умирает. Он сразу пошел к главному врачу все выяснить, сделал карточку "оранж кард" для дорогих лекарств, которые выдают только по ней. Он очень хотел продлить дедушке жизнь и забрать боль.

Справка. Дедушка Тараса по материнской линии – с Волыни. Именно там родился и прожил первые три года жизни Тарас.

Он позвонил кому-то на Восток и попросил прислать вещи. Тогда в нем победило сыновье. Тарас постоянно "разрывался" между этим.

Фактически дедушкина болезнь его, возможно, спасла. Потому что это были страшные годы, а неопытный Тарас был на 1 линии фронта. Их после 5-дневных курсов "бросили на передовую".

В 2015 году Тарас остался дома с семьей и начал активную общественную деятельность. Осенью 2015 года друзья пригласили его принять участие в выборах. Так он стал депутатом районного совета в Жидачеве. Эта работа его полностью увлекла, и он начал верить, что может изменить что-то снизу. Дедушка умер в конце 2015 года, но желание воевать у Тараса не исчезло. Однако еще в течение 2015 – 2018 годов Тарас живет и меняет родной Жидачов:

• параллельно с депутатством присоединился к волонтерскому движению в Жидачеве, они передавали на Восток, что могли – от элементарных чаев, носков и до амуниции;
• впоследствии создали общественную организацию "Народный Легион", которая функционирует до сих пор;
• начали организовывать военно-медицинские обучения для школьников, юношества и взрослых, в частности военно-патриотический семинар "Рыцари Удеча";
• инициировали возрождение местного футбольного клуба "Авангард".

В 2017 – 2018 годах Тарас был везде – он работал в Центре связи с общиной, был блогером, занимался проектом "Стоп лесоцид", удеч-фестом "Ивана Купала", организовал выставку артефактов в музее города "Жидачивщина в пламени Революции Достоинства и российско-украинской войны".

В перерыве между службой на Востоке Тарас активно занимается волонтерскими проектами, развитием родного Жидачева / Фото из архива Валентины Матвиив

Полтора года молчания и сокрытия…

В декабре 2016 года Тарас берет свой ноутбук и приглашает нас с мужем поехать к бабушке в гости, потому что должен нам "что-то показать". Мы сели семьей, и он показал фото, коротенькие видео себя с оружием в камуфляжной форме и с собратьями. Явно – Тарас был на войне.

Мы с бабкой начали плакать. Единственный, кто был подготовлен и не удивлен – это отец. А Тарас тогда к нам сказал: "Ну чего вы плачете, бабуська, мамуська, – видите, перед вами стою – жив да здоров".

Полтора года молчания и сокрытия... И он понял, что некуда деваться, потому что как раз начались массовые оформления документов добровольцам, а у нас много местных знакомых, которые расскажут. Чтобы опередить шок, он сделал нам "кино".

Важно! Тарас потерял на войне побратимов по "Карпатской Сечи" – Мирослава Мыслу и Даниила Касьяненко, у них были псевдо Охотник и Телефончик. Последний погиб в августе 2015 года, а Охотник – в октябре 2016 года. Тарас пообещал себе отомстить за них.

Когда Тараса не стало, то из записей в заметках мы узнали, что вопрос стать военным и пойти на профессиональном уровне защищать Родину его не покидал. Он искал случая. Весной 2018 года сын со своим другом пытался попасть в Мукачевскую часть, но их не оставляли в одной роте, и они отказались.

Я чувствовала, а отец знал – Тарасу нужно закончить начатое на Востоке

Я чувствовала как мать, а отец знал – Тарасу нужно закончить начатое на Востоке. Потому что он потерял 2 самых близких друзей. Уже летом 2018 года Тарас усадил меня с папой, как сейчас помню, за столом на кухне, сказал о своем решении и попросил благословения (в сентябре 2018 года Тарас поступил на курсы лидерства Национальной академии сухопутных войск имени гетмана Петра Сагайдачного, где и получил звание младшего лейтенанта – 24 канал). Папа первым благословил, а я за ним – со слезами на глазах.

Мы сами так воспитали своего ребенка – с раннего детства он был свободолюбивым. А почти в 30 лет переиначивать – это нереально и невозможно.

Тарас повесил портреты погибших собратьев у нас на стенке, написал их даты рождения и смерти и слова, что он отомстит за них. Когда ехал на Восток в 2020 году и пришел попрощаться – файлик с их портретами забрал с собой.

Тарас бунтарь, революционер, правдолюб

...Он нас не готовил особенно к своему решению. Это было логично из его действий. Он знал своих родителей, а мы знали его. Он знал, что мы подозреваем (речь идет о решении Тараса пойти на войну – 24 канал). Но к такому не можешь быть готовым целиком. Когда мы его благословили, то я не приняла его решение до конца, зная о намерениях.

Он хотел одержать победу для Украины. Все. В списке его мечтаний первый пункт молодого человека: "Победа: Крым и Донбасс". Этот список мы увидели уже после того, как Тараса не стало.

Но он писал его еще в 2015 году. Все логично – пока не будет победы, все остальные пункты его жизни и мечты откладываются на потом. Ему было мало этих проектов и волонтерства. Он хотел пойти на Восток – там все четко, там есть черное и белое, есть враг и все.

Тарас получил звание офицера и сразу пошел на войну / Фото из архива Валентины Матвиив

Именно Тарас меня научил любить историю Украины

Тарас меня научил любить историю Украины и фактически сделал патриоткой. Парадоксально – не родители сына, а сын – родителей.

Об Украине он говорил: "Мам, мы теперь должны сделать то, что в свое время не сделали вы. Независимость для вас далась бескровно, очень легкой ценой".

Честно, когда Украина стала независимой, мне было 24 года и я уже имела Тарасика. Мы как раз переехали в Жидачев – здесь сбрасывали памятники Ленина, действовало народное движение. Для меня все это было диковинкой, потому что я была занята ребенком и не имела активной гражданской позиции.

Тарас был совсем другим – он был патриотом еще, наверное, со школьной скамьи. Он учил и знал историю Украины. Был свободным человеком, не советским. Это был своеобразный упрек для нас, хотя он никогда не говорил этого прямо.

Но я чувствовала, что мы не сделали того, что делают наши дети. Это обидно. Мы ведь не оценили єту независимость. Нам ее просто дали как конфетку. А просто так ничего не бывает. Убедились в этом.

Феномен Тараса: с детства стремился к самостоятельности и независимости

Когда Тарас был в 3 классе, я очень заболела. Он сразу повзрослел на лет 10, взял на себя многие хозяйственные функции – ходил в магазин за продуктами, помогал мне почистить картошку. На семейные праздники он нарезал все салаты.

С детства он стремился к самостоятельности, независимости и был послушным сыном. В его детские обязанности входила совместная со мной субботняя уборка. Уже с 3 класса он должен был тряпкой повытирать всю мебель, полить вазоны и пропылесосить.

В том же году автомобиль на нашей улице переехал бездомного песика. Домой взять его мы не могли из-за моей болезни. Тарасик это понимал и перенес щенка в подвал дома, носил ему еду, обустроил ему теплое место, брал из холодильника все, что считал нужным.

Но это продолжалось дня три – Тарас перед школой бегал в подвал, после проводил там фактически полдня. Шансов у зверюшки не было, потому что были поломаны задние лапки. Поэтому как-то Тарас пришел из школы, а собака уже умерла. Тарас так плакал. Сам взял лопату и похоронил животное. После этого он стал очень серьезным и задумчивым.

Он сказал тогда: "Когда я вырасту, то буду иметь дом и заведу кота и пса".

А еще он всегда расспрашивал о цыганах, нищих и бездомных. Его интересовало, что это за люди, почему они так живут. Я ему рассказывала, и он никогда не насмехался над этими людьми и не боялся их. Помню, были случаи, когда мы ездили в Трускавец или Моршин и там он просил у меня деньги, чтобы дать этим людям.

Эта несвойственная для детей человечность меня очень впечатляла и тревожила – чтобы эта чуткость не навредила ему во взрослой жизни. Но именно это милосердие во время и после Майдана переросло в мощное волонтерство.

А еще инструменты в доме были его – Тарас часть взял у дедушки в гараже, кое-что докупил сам, потому что любил мастерить. Например, сделал кормушку и кормил синиц возле окна – они щебетали, а он учил уроки и всегда имел хорошее настроение.

А еще он все летние каникулы во время учебы в школе проводил у дедушки с бабушкой на Волыни. Дедушка научил его делать все сельскохозяйственные работы – рубить дрова, косить, работать в саду и на огороде.

Он никогда не чурался работы, потому что считал своим долгом помогать.

Он очень их любил. Такой был ребенок. Даже не могу ничего плохого вспомнить. Добрый, сострадательный, искренний, открытый миру и людям мальчик, кроме того, любознательный и мечтательный.

Тарас был маленьким мужчиной в доме

Это были 90-е годы, произвол преступности, а папа Тараса работал в уголовном розыске, поэтому фактически не бывал дома. Тарас был маленьким мужчиной в доме. Это больше всего характеризует его – сильный мужчина, который не может позволить своим близким делать что-то тяжелое. Он должен быть опорой, помощью, сильным плечом. Вот таким его с детства воспитала, но он и сам принял такое решение и был ему верен до конца.

Тарас в детстве был не по годам взрослым / Фото из архива Валентины Матвиив

Книга и Тарас – это вечный и неизменный образ

С ранних школьных лет мы ему привили любовь к чтению. Книга и Тарас – это вечный и неизменный образ. Он научился читать перед школой. Его первая учительница – бабушка, но он не нарушал дисциплину, отвечал на уроке и был внимательным.

Собрал хорошую библиотеку серьезных произведений. Сейчас там, наверное, где-то под тысячу произведений, а у бабушки – еще столько же. Книги читал на разнообразную тематику – историю, мифологию, а еще – с юности начал читать Библию.

Он изучал ее не как художественное произведение, а с карандашом и делал пометки. Эту любовь к Библии и желание расширить свои знания он почерпнул из детства. Потому что нам бабушка подарила книгу библейских рассказов Ветхого Завета, и мы читали их на ночь.

Именно Тарас сформировал у нас с отцом вкус к книге, кино и музыке.

Помню, спрашивала у сына, что бы такое посмотреть – какую-то драму историческую. Он мне называл год выпуска, режиссера, номинации, актеров. Он имел феноменальную память, но он работал над этим – еще в школе учил на память легенды, псалмы, поэмы Тараса Шевченко.

Носил цепочку с именным трезубцем

Он любил рисовать. В основном – портреты карандашом – Аристотеля, Шевченко, мифических персонажей. Даже некоторое время ходил в художественную студию к своему учителю изобразительного искусства. Всю жизнь Тарас делал какие-то зарисовки – ручкой, карандашом в ученических тетрадях, студенческих конспектах, журналах и военных блокнотах.

Больше всего Тарас любил рисовать трезубец – маленький и большой. Они есть в каждой записной книжке. Мы планируем их использовать как иллюстрацию к будущей книге. Даже на шее у него висела цепочка с именным трезубцем. Наш сын с ним и в мир иной ушел.

Тарас попробовал себя во многих видах спорта, но остановился на футболе. Для него это была большая любовь. Он с 7 класса решил стать футбольным комментатором. Совсем недавно пришел его друг Петр Приходько и вспомнил, что Тарас подарил ему на 18 или 20 лет 25 печатных листов его комментариев к Чемпионату Европы по футболу. Он комментировал каждый гол, каждое движение футболиста.

Тарас очень разбирался в футболе – знал всех игроков, команды, номера, турниры, составлял какие-то таблицы.

И он до конца играл в футбол, параллельно с ребятами они создали фан-клуб. В июле 2021 года в первую годовщину смерти Тараса друзья провели турнир в его память, создали фан-зону и блестяще выиграли со счетом 5:0.

Юность и Оранжевая революция: Тарас ждал перемен

В 2004 году, когда была Оранжевая революция, сын был в 9 классе. У него светились глаза, так как Тарас ждал перемен, читал новости.

У меня сложилось впечатление, что он больше интересовался событиями той революции, чем мы, взрослые за своими хлопотами. Мы в Киев не поехали, но во Львов Тарас попросил, чтобы мы его повезли. Он так был счастлив, потому что он революционер.

У него это желание пришло с теми историческими книгами и фильмами, на которых он воспитывался. Потому что львиная доля его становления – это папа-офицер и мама-романтик еще тот (Валентина – поэтесса, автор сборника "Легкокрылая", о котором мечтал Тарас – 24 канал). Отец формировал его как мужчину, а я помню – увижу интересную книгу и покупаю домой.

Тарас во время Оранжевой революции / Фото из архива Валентины Матвиив

Если говорил – то правду: 2006 – 2011 годы на факультете журналистики

Подруга Тараса из университета рассказала мне о защите дипломной работы. Тарас опаздывал. Она очень нервничала и звонила ему много раз, а он не отвечал. В конце концов – нет Матвиива и комиссия преподавателей начинает расходиться. Тут приходит спокойный и уравновешенный Тарас. Эта его подруга возмущалась и ругалась, а Тарас спокойно спрашивает, где можно взять скоросшиватель. Он подходит к преподавателю и беседует "на равных", потому что они всегда знали – Матвиив серьезный студент. Тогда преподаватель снова собрал комиссию, и Тарас блестяще защитил дипломную работу.

Подруга Лана рассказала – это была прерогатива Матвиива. Попробуй опоздать я или еще кто-нибудь – преподаватели ругаются. Но заходит вежливый Матвиив и ему говорят: "Садитесь, Тарас".

Это не было нагло, а очень интеллигентно. Просто Тарас всегда вызывал доверие. Я ему верила с детства, и у меня никогда не было сомнений – никогда не замыливал глаза. Он просто не умел этого. Если говорил – то правду.

Тарас во время окончания Львовского национального университета в 2011 году / Фото из архива Валентины Матвиив

Не разменивался на мелочи: Киев 2011 – 2015 года

После учебы он просто поставил нас в известность, что едет в Киев на телевидение. Мы с отцом были шокированы. Даже по месту жительства, в том же Львове, – это сложно для человека, который только что закончил вуз. Он же – в Киев, абсолютно уверен, что у него все получится. Перед тем они ездили на практику и хорошо себя зарекомендовали.

Сначала он работал на НТН, затем – на ТРК "Эра", и до лета 2013 года – на TVi. Когда начался Майдан, Тарас искал работу на канале, который бы соответствовал его критериям. Потому что Тараса всегда убивала цензура. Он не был конфликтным, но стоял на своем.

Это было позорно для него – идти не по дороге с правдой. Одним из его желаний было создать документальный фильм, так как он мечтал заниматься документалистикой. Но он хотел набраться опыта, поэтому работал на новостях. Он чувствовал любовь к телевидению, потому что верил – оно имеет большое влияние на людей и может изменить сознание.

Тарас говорил, что каждый украинец должен менять сознание.

Революция Достоинства: Тарас чудом вырвался из кольца беркутовцев

Когда начался Майдан, Тарас был дома и отсылал резюме в различные СМИ. Параллельно писал и публиковался в изданиях. Именно тогда он из дома едет в Киев, но не признался, что на Майдан. Зная натуру Тараса, догадывалась. что работа – это что-то параллельное, он первым делом едет на Майдан. Мы его благословили, как всегда. Это было 23 ноября 2013 года. Он был во время массового разгона, когда все бежали в Михайловский собор. На следующий день муж меня разбудил и сказал, что произошло. Мы позвонили Тарасу, и он поверхностно что-то рассказал.

Больше рассказывали друзья – в ту ночь он чудом вырвался из кольца беркутовцев, они били по рукам, потому что он держал за руку девушку, которую вытаскивал из кольца за собой. Ему разбили часы и ударили несколько раз по почкам.

Мне так интересно, кто та девушка и где она сейчас. К сожалению, не знаю. Они с ней бежали, прячась по подвалам, и добрались до Михайловского собора (говорится о ночи 30 ноября 2013 – 24 канал).

Майдан был его "местом работы"

Он нашел себе работу. Как бы больно для нас это ни было, но мы понимали – он по-другому не может. Мы смирились. Тяжело было очень. Я прибегала с работы и сразу включала прямые трансляции. Тарас часто начал появляться на телевидении, так как он работал в пресс-центре Майдана. В конце декабря Тарас получил двустороннее воспаление легких. Если бы отец не поехал и не забрал его больного…

Был жертвенным. Не мог бросить Майдан и поехать домой лечиться, потому что здесь его друзья и со дня на день может быть разгон.

Он очень скупо рассказывал о том времени, оберегал нас. Это было во всем. Он говорил четко, конкретно и то, что считал нужным. Мы больше о периоде Майдана узнавали от кого-то.

Я говорила: "Сынок, я тебя очень прошу – ничего не скрывай от нас. Лучше расскажи как есть. Ты понимаешь, у меня такая фантазия – я себе надумаю. Если это был разговор с глазу на глаз, то он просто меня обнимал: "Матуська, все нормально! Ты же знаешь – со мной легион ангелов".

И как любая мама, я растворялась в любви и верила. Он всегда называл меня матуська или мамочка. Мне очень нравилось. Знаю, что Революция Достоинства – это логическое завершение его детства и юности и начало революционного пути.

Детское желание помочь сохранилось и во взрослом возрасте

Вот это его детское желание помочь сохранилось и во взрослом возрасте. Мне в его присутствии неприемлемо было брать пылесос и убирать. Что бы он ни делал – работал, читал или был уставший – он все бросал и забирал его у меня.

Даже, когда был его последний отпуск перед Востоком... Я забыла, что он дома, и начала убирать. Он выбежал из комнаты со словами, – "Мам, ты что! Я дома!" – сказал со смущенным и удивленным взглядом. Это для него было святое. Образ того, что мама может быть с пылесосом, в его сознании отсутствовал. Это только он должен был помогать.

Все-таки вернулся на войну: в 2019 году возглавил взвод

Взвод принял сразу после окончания учебы в декабре 2019 года. Накануне там погиб взводный. Именно поэтому он принимает взвод в Марьинке на Донетчине. Он уже тогда проявил себя – спас ребят. Я не знаю обстоятельств, так как военные больше, чем нужно, не рассказывают.

Его комбат Джемиль Измаилов, майор и военный капеллан приезжали навестить могилу Тараса. Они рассказывали, что Тарасу предлагали быть ротным, и он себя комфортно чувствовал со своими ребятами.

Причем сделал этот взвод наиболее образцовым в батальоне. Патриотизм там зашкаливал. Тарас дальше начинал изнутри сдвиги в сознании людей.

Победа зависит и от этого тоже, как бы они не крутили. Тарас хотел, начиная с себя, – идти к победе.

Справка. По словам матери, взвод Тараса не имеет командира, там только исполняющий обязанности. Парамедик с псевдо Монашка рассказала, что спрашивала, не боится ли Тарас вот так принимать взвод (после гибели предшественника – 24 канал), на что он ответил, мол, чего ему бояться. Тогда она рассказала: "Есть такое поверье – после того, как погиб командир, то нельзя принимать его взвод и заступать на его должность". А Тарас отказался, сказав: "Со мной легион ангелов". Валентина говорит, что фразу Тараса воспринимала будто полушутку, а потом как чрезмерное доверие к Богу: "Со временем поняла – это была его вера".

Знаю, что Тарас мог, как военные между собой говорят, "покошмарить сепаров". У нас же режим тишины, но когда на твоих глазах ранят и убивают ребят – нервы не могут не сдавать. Тарас делал по-другому – когда по рации к нему высшее командование обращалось с вопросом, что там происходит, – он говорил "алло-алло" и "кошмарил" дальше. Отец этим невероятно гордится. Причем Тарас делал это с невозмутимым спокойствием.

Обратите внимание! 28 сентября 2021 года в СМИ сообщили, что украинские военные могут открывать ответный огонь по оккупантам. В директиве говорится, что приказ принимает командир относительно всего доступного ему вооружения.

Тарас во время войны на Донбассе / Фото из архива Валентины Матвиив

С ними служили повар госпожа Инна и парамедик Алена с псевдо Монашка. Они рассказывали, что Тарас во взводе создал семью, потому что он к каждому подойдет и спросит, как семья, как настроение.

В 2019 году он на Николая в Яворове паковал подарки из конфет для всего взвода (насчитывает 15 – 45 человек – 24 канал). Оля (любимая девушка Тараса – 24 канал) рассказывает об этом со слезами на глазах – для него было важно, чтобы каждый почувствовал себя частью их семьи.

Оля спрашивала Тараса, оценят ли. На что он ответил: "Для меня неважно, все ли оценят. Если оценит треть или половина – это уже очень хорошо". Он работал с человеческой душой, так как каждый приходит на войну со своей историей и мотивацией. Он хотел сплотить этих людей, чтобы поняли, что их здесь любят.

Для воина на Востоке – главное нормально окопаться

Тарас никогда не позволял себе отдыхать, пока бойцы копают траншеи. Он копал с ними. Во взводе сына немножко служил парень, который сейчас женат в соседней деревне. Так он рассказывал, что Тарас при 40 градусах, копая сланец, требовал, чтобы они были в касках и бронежилетах. Некоторые возмущались, но это техника безопасности. А потом пришли выходные – другие взводы не имеют увольнения, а взвод Тараса идет отдыхать. "Я его зауважал", – рассказал мне военный.

К нам целый автобус с военными 24 бригады приезжал – именно они поставили ему памятник на Луганщине и открыли мемориальную доску в школе, где учился Тарас.

Важно. Тарас погиб 10 июля 2020 года. Пророссийские вооруженные формирования осуществляли минометный обстрел их позиций возле села Троицкое Попаснянского района на Луганщине. Тарас побежал спасать своих двух ребят – они выжили. Один служит в войске, а другой – демобилизовался. Тарас не выжил. 13 июля 2020 года ему посмертно дали звание Героя Украины с вручением ордена "Золотая Звезда".

Гибель Тараса

Когда мне сказали, что случилось с Тарасом, то первым моим вопросом было – живы ли эти ребята, как они. Для меня они все родные. Я их не осуждаю и не обвиняю.

Последний раз виделись, когда Тарас приехал попрощаться перед отбытием их бригады на передовую (29 марта 2020 семья последний раз виделась с Тарасом – 24 канал).

Как раз в эти минуты было последнее "глаза в глаза", последние слова вживую, последние объятия на пороге, последнее тепло сыновьей груди и трепет его сердца, когда мы какое-то мгновение молча стояли, обнявшись. Бесценные несколько часов вместе. В последний раз.

Последний раз Тараса видели дома в конце марта: смотрите видеоприветствие бойца

О его позывном мы узнали после того, как его не стало. Думаю, Сармат, потому что Тарас. А еще – это кочевник. Фактически после Майдана его домом был рюкзак – там было все. Он всегда был готов. И когда шел на Восток, то взял с нас слово, чтобы мы сделали тревожные рюкзаки.

Тарас хотел, начиная с себя, идти к победе

Тарас говорил, что война будет продолжаться долго.

Так как есть очень много факторов – играют роль вожди, но он всегда повторял, что не может быть мира самого по себе – он либо будет победой, либо поражением. Если Украина выберет поражение – эти все смерти, увечья и разрушенные семьи будут напрасными. Он об этом даже не хотел думать.

Он верил в то, что эта война закончится победой. А чтобы закончить ее победой – надо очень много ресурсов и времени, к сожалению.

Он шутил, что забрал бы паспорта у людей старше 70 – 75 лет, или лишил их права голоса.

Сила 90 Псалма

Псалом 90 был словно семейной реликвией. Еще от дедушки Николая, вернувшегося с войны, потому что в гимнастерке у него был этот псалом. Тарас верил, что он выживет, имея его. К сожалению, произошло то, что произошло.

Но этот псалом его спас. Мина разорвалась за полтора метра. Воины, которые приезжали к нам перед ротацией на Восток, объяснили – в таком случае тело разрывает, а Тарас вернулся домой целым.

Я смогла нормально попрощаться со своим ребенком. Я была с ним почти сутки – гладила его волосы. Это была сила веры Тараса. С ним был тот небесный легион ангелов и вера в силу 90 Псалма.

Марс и Тарас разминулись

Перед отъездом на Восток Тарас подарил матери рыжего котика Марса. 2 апреля он уехал, а 4 – Марсика привезла Оля. Они не встречались, но кот сначала спал на портрете Тараса, сидел возле него и гладил лапкой. Это было что-то невероятное. А потом он успокоился.

Художник из Луцка Руслан Кашаюк тоже прошел Восток, а потом стал дьяком. Ему приснилось, что он должен изобразить Тараса в сутане.

Я любила поставить эту картину в комнате Тараса на ковер и лежать возле нее.

Потому что она достаточно большая. Как-то оставила ее, а потом прихожу – на картине лежит Марс и обнимает сына за лицо.

51 мечта Тараса

Тарас в ноутбуке написал 51 мечту. Они разнообразные. Именно поэтому я их карандашом обозначила: "Г" – гражданские, "Л" – личные и галочки – исполнившиеся мечты.

Первая мечта – это "Победа: Крым и Донбасс". А дальше – все производное, потому что остальное он отложил на потом. Вторая мечта – написать воспоминания, книгу, сборник.

А дальше – полет, прыжок с парашютом, подняться на все двухтысячники Карпат, общественный хаб, антикафе, киноклуб. Среди желаний была и военная служба, контракт и офицерство. А также – английский, "Удеч-фест" уровня "Франко фест" или "Файне місто".

Были и глобальные – "военно-патриотическая система подготовки в Украине на уровне Швейцарии и Эстонии...". А еще - "мама", "леса под контролем общин". Есть даже океаническое путешествие, Burning Man (фестиваль независимого искусства в США – 24 канал), второе образование. Он также хотел посетить могилы Телефончика и Охотника.

Мы поставили цель – реализовывать мечты Тараса

Могилу Охотника отец Тараса посетил вместе с Олей. Могилу Телефончика на Запорожье еще планируем посетить.

Некоторые мечты помогают осуществлять друзья. В этом году киевские друзья пригласили нас на его день рождения в столицу и сделали сюрприз – подарили билеты на балет "Дон Кихот". Потому что одно из мечтаний Тараса: "Посетить балет/оперу". Мы осуществили.

На днях девушка Тараса позвонила со словами: "Представляете, во Львове в Оперном театре будет выступать симфонический оркестр, будет исполнять хиты любимого композитора Тараса Ханса Циммера". Поэтому мы поехали и получили массу удовольствия. Когда звучала музыка из "Гладиатора", невольно потекли слезы, но я их подавила. Потому что была с девушкой Тараса, и мне казалось, будто он с нами. Мы сидели на балконе, и это было так, словно дома.

Друзья обещают осенью или весной подняться на двухтысячники Карпат и посвятить эти подъемы Тарасу. Также подхватили его инициативу относительно футбола и курсов. Кстати, создали военную школу имени Тараса и уже провели несколько тренировок. Мы поставили цель – насколько это нам будет удаваться, реализовывать эти мечты. В память о Тарасе, о его чести, из любви к нему.

Потому что он откладывал жизнь на потом. Он хотел победы, отвоевать свою землю и отомстить за собратьев, а потом жить на полную – создать семью, путешествовать, изучать, работать, рожать детей.

Знаете, когда сын между вторым образованием и путешествиями пишет: "Опекунство над школой или сиротским домом", "Николай: подарки особенным детям", "Большая политика, большие проекты, фундаментальные изменения", "Двухпалатный парламент, двухпартийная система, прямая демократия, консерватизм, политнация, национальная идея" – эти мечты говорят сами за себя.

О наболевшем

В сети у меня в друзьях очень много родителей и семей погибших майдановцев, воинов. Они пишут сообщения о непонимании власти и госструктур. Я бы хотела пожелать людям больше соучастия и не бросать пустые слова на ветер и не обещать. Потому что каждое незаконченное обещанное дело остается шрамами на сердцах. Даже память, почет, толерантность, доброе слово – это важно.

Я до сих пор не воспользовалась своим удостоверением – у меня внутреннее сопротивление. Я не могу его вытащить, потому что так много начиталась, как родственников погибших ребят выбрасывают из маршруток. У меня страх, что со мной то же самое произойдет и я этого не выдержу.

Хочу сказать словами Тараса: "Будьте достойны утреннего солнца". Это значит быть достойными людьми, патриотами, детьми, христианами. Стоит жить и творить для победы. Чтобы мы стали такой страной, о которой мечтали такие ребята как Тарас.

Он верил в потенциал Украины. У него даже есть текст об Украине как об Агоре.

Тарас был с Богом, хотя был нетрадиционным христианином

Тарас был скорее нетрадиционным христианином, то есть для него не важно было внешнее – хождение в церковь по воскресеньям и праздникам, какие-то церковные предписания и обряды.

Для Тараса куда более важным было внутреннее единение с Богом. Сыну не было нужно, чтобы Бог доказывал ему свою любовь, он верил Ему априори. Для него Бог был отцом.

Читая его тексты-молитвы, когда возьмете в руки книжку (сейчас семья и друзья Тараса готовят к изданию его книгу – 24 канал) – вы поймете. У него есть молитва к Богу за свою возлюбленную, разговор с Богом и попытка понять Бога изнутри, чувство жалости к Богу – он видел Бога одиноким.

Скажем Тарас написал:

• Бог одинок в своем идеале. Бог постоянно саморазвивается и самовоплощается в мире и человеке. Бог несправедлив, ибо он не ведает о более равномерном разделении добра и благ. Для Бога любовь – основной путь реализации. Бог отдает больше, чем требует, нарушая собственный баланс, идеальную гармонию. Любовь Господня – несправедлива, ибо непонятно для нас жертвенная;
• Бог рискнул, сотворив идейно свободного человека. Он замахнулся на бытие самого себя. Человек без принуждения должен идти к своему отцу, но идти, чтобы не слиться с ним, а быть с ним. Так преодолевается одиночество Бога в себе. Вот так человек возвращается домой, получив право необъятного Бога своим отцом.

То есть не слиться с Богом, а быть с ним. Это трудно объяснить. Для него не важно было банально отстоять службу Божию и условно – наесться воскресных вареников.

Помню, как мы с папой Тараса после службы помолились, вышли из церкви, поговорили со своими знакомыми. Уже сели в машину и ждем сына – священники и пономари ушли, дьяк уже хочет закрывать церковь, а Тарас сидит и молча беседует с Богом.

Священники вспоминали об этом недавно.

Посмотри на этого человека как на творение Божие, – говорил Тарас

А еще Тарас говорил мне: "Посмотри на этого человека как на творение Божие". Эта наука главная в моей жизни. Какую бы неприятность мне не сделал человек, я всегда вспоминаю эти слова. Все. В лучшем случае я отойду и помолюсь. Не буду ссориться или гневаться.

Он всегда говорил: "Мам, ты думаешь, что эти святые родились такими, их выбрал Бог и все. Это большой труд. Чтобы быть святыми, они работали над собой. Они были обычными людьми, как я или ты. А ты знаешь, в Библии пишет – каждый из нас может быть святым".

Он чтил святых Шарбеля, Николая, Чарнецкого, отца Пио.

Дала себе обет

Когда боль успокоилась и стал терпимой, дала себе обет – теперь моя жизнь, параллельно с моей собственной, будет посвящено сыну. Хоть она и так была посвящена.

Пока буду дышать – не позволю погаснуть памяти о сыне, о его чине!

Тем более о нем есть что рассказывать. Каждое слово, которое я рассказала или написала, – чистая правда. Верю, что Тарас все это видит, как мы живем, и все слышит.

"Как сказать, чтобы вас проняла моя боль?"

Когда мы ждали Тараса с Востока, вернее, похоронную процессию, я нашла зеленую папку, в которой были его труды. Хотя я никогда не позволяла себе рыться в его вещах, но у меня тогда было такое внутреннее ощущение – потянуться к папке. Сверху лежал листок А4...и там пишет: "Когда будете хоронить...".

Его "награждают" пророчеством или предчувствием, но это все чушь. Он был реалистом и понимал, что он идет на войну, где убивают, и он может не вернуться. Он написал эти слова и поставил сверху.

Это своеобразное завещание: "Не оправдывайте свою черствость буднями. Не оправдывайте приспособленчеством нервной системы. Как сказать, чтобы вас проняла моя боль? Боль черной матери, боль земли потревоженной? Когда услышите стон ветров Востока?". Это так актуально. Это ему болело. Мы живем в параллельных мирах.

Тарас написал: "Чувствую, мое поколение будет хорошим гумусом для потомков. Из нас вырастет что-то крепкое и гордое, а не какое-то чахоточное".

Я понимаю, что не могут все пойти воевать, не могут все стать волонтерами. Но помню рассказы бабушек и дедушек, которые пережили Вторую мировую войну, – тогда все работали на победу. А у нас пассионарное меньшинство (люди, которые хотят и пытаются изменить мир к лучшему – 24 канал) воюет, гибнет, калечится, волонтерит, а остальные – живут как будто и не было ничего. Ему это болело очень.

Какова цена вашего мирного неба? – спрашиваем у мамы Тараса.

Ответ на этот вопрос – это могила сына, над которой трепещут флаги. Это могилы тысяч таких как Тарас девушек и парней, это безымянные могилы, братские захоронения, без вести пропавшие, искалеченные люди и судьбы. А еще цена – это родители, которые доживают жизнь без своих кровинок, это дети, которые растут без родителей. А еще – нерожденные дети и неснятые фильмы, ненаписанные книги и возможно даже неоткрытые галактики.

Могила Героя Украины Тараса Матвиива / Фото из архива Валентины Матвиив

Ведь я за это время познакомилась со столькими судьбами ребят – они были очень мудрыми, не просто умными, а образованными интеллектуалами.

Цена высокая, но общество этого не ценит. Потому что это, по большей части, касается только пассионарного меньшинства. Однако Тарас никогда на это не обращал внимания – положил жизнь, без пафоса, ради этого пассионарного меньшинства и молодежи, на которую он делал большую ставку.

В материалах книги, которую мы готовим к изданию, – большая надежда на молодежь. В этом есть надежда на будущее и на то, что это не зря. Как раз вчера была годовщина – 2 октября 2016 погиб побратим Тараса Мирослав Мысла.

На войне погибли друзья Тараса Охотник и Телефончик (слева на право) / Фото из архива Валентины Матвиив

У Мыслы осталась только больная мать, которая живет в хосписе. Он был единственным сыном. У Телефончика остался только одинокий отец. Это были очень умные ребята – Мысла был историком, подавал большие надежды в этой области, а Телефончик – идеально знал английский язык, и он был за переводчика всем иностранным корреспондентам на Востоке. Такова цена нашего мирного неба. Это очень больно. Потому что это человеческие судьбы и жизни – непростые, искалеченные, искаженные, потерянные.

24 канал благодарит защитников за мирное небо. Мы гордимся и помним вас. Слава Украине! Героям Слава!