Война в Ливии: аппетиты России и нефтяное проклятие

Битва двух столиц за Ливию: Анкара против Каира

Ливийская война все больше напоминает сирийскую: большие страны чужими руками выясняют отношения на территории развалившейся державы. 24 канал проанализировал ситуацию.

Читайте еще Война в Ливии: кому нужна страна и выгоден конфликт

Стоит вспомнить, как разворачивались последние события: 13 июля самопровозглашенный парламент Хафтара в г. Тобрук (Палата представителей) позволяет Египту вводить войска на территорию Ливии, согласие на что 20 июля дало уже египетское Законодательное собрание. Западное правительство Ливии сразу назвало это "объявлением войны".

Именно за контроль над углеводородами и идет война, это важнее даже территории (хотя Хафтар несколько раз пробовал захватить Триполи и установить свой единоличный режим). Правительство ООН поддерживают Турция, Катар и – непостоянно – Италия.

С другой стороны – ОАЭ, Франция, Россия через ЧВК "Вагнер", набирающий вес Египет. Эти государства поддержали идею главы Египта Абделя Фатага Аль-Сиси за 6-е июня о включении Хафтара в Правительство национального единства, что категорически отрицают в Турции и в Триполи. Несмотря на все противоречия между собой, общая цель "друзей Хафтара" – обеспечить быстрый порядок в Ливии и не допустить усиления Турции.

Маленький, но гордый эмират Как выжить в блокаде и изоляции: чем впечатляет пример Катара

"На уровне региональных государств борьба идет между Турцией и Саудовской Аравией, третьим фактором нестабильности выступает Иран. Добавляет нюансов особая позиция Катара – эта монархия может позволить себе финансировать протурецкие движения как в Ливии, так и в Сирии. Все эти государства стремятся доминирование в сфере культурного и исторического влияния", – объяснил в комментарии 24 каналу Юрий Олейник, сотрудник Украинских студий стратегических исследований.

Противостояние Анкары и Москвы, Анкары и шейхов Эмиратов вместе с Каиром превращает гражданскую войну в Ливии в мировую в миниатюре. Добавим сюда еще иностранное оружие, китайские и турецкие дроны…

О самих ливийцах в этом контексте уже мало кто вспоминает на фоне медиа-войн и столкновения нарративов. А отключение электроэнергии может длиться по 16 часов, есть риск погибнуть от снаряда, медицинские услуги, итак ограниченные из-за конфликта, стали почти недоступными из-за пандемии COVID-19.

"Мубарак тридцать лет рассказывал, что он победил в войне с Израилем, Египет выиграл. Ситуация с тех пор изменилась, и усилия режимов по продвижению своего видения событий сталкиваются с вызовом социальных сетей. Которые значительно труднее контролировать, чем традиционные СМИ", – объяснил в комментарии 24 каналу Сергей Данилов, заместитель директора Центра Ближневосточных исследований.

Халифа Хафтар и Абдель Фатаг Аль-Сиси / Фото Arab News

Рост влиятельности лидера Египта Аль-Сиси связан не столько с победами или поражениями Хафтара в Ливии, сколько со способностью удерживать под контролем внутриполитическую ситуацию и привлекать ресурсы, необходимые для развития Египта из Залива,
– добавил Сергей Данилов.

Что касается Турции, то сейчас можно наблюдать распыление ресурсов: турецкие солдаты, обескровленные репрессиями, воюют в Сирии, в Ливии, да еще и Анкара формально поддерживает Азербайджан в боевых действиях против Армении за Карабах.

Большой вопрос, хватит ли сил у Эрдогана для двух крупных конфликтов, но деньги на них точно будут выделяться. На ливийском фронте силы Правительства Национального Согласия готовятся атаковать энергетический узел страны и родной город Каддафи – Сирт и стратегическую авиабазу Джуфра. Египет уже назвал ситуацию "своей красной линией".

Впрочем, аналитики сомневаются, что за этим стоит что-то серьезнее обычных угроз. Главным образом из-за большого расстояния до Сирта – около 800 км пустыни. К тому же, у Египта есть более насущные дела: угроза от "Исламского государства" на Синае и сооружение дамбы на юге Нила Эфиопией.

Турция хочет контролировать Сирт, и тогда может согласиться на прекращение огня. Думаю, россияне этому не рады,
– прокомментировал VOA политический аналитик Ильхан Узгель.

Сейчас война в Ливии не является такой затратной для Турции и не требует чрезмерного напряжения. Но все равно можно ожидать увеличения интенсивности боевых действий, учитывая значение ливийского шельфа и места Ливии в картине мира Эрдогана.

Открытое вмешательство Каира может в очередной раз изменить распределение сил, казалось бы. Но у Египта нет свежего опыта трансграничных операций (как например армии района Сахель – 24). Большинство стран НАТО, включая Канаду и США, давно потеряли интерес к событиям в Ливии, как когда-то к Сирии и Сомали.

"Учитывая, насколько большая египетская армия, и что они граничат с Ливией, Анкаре все же стоит об этом беспокоиться", – подчеркнул Ильхан Узгель. Впрочем, само решение парламента Египта опоздало как минимум на 7 месяцев, потому что Турция уже превращает авиабазу "Аль-Ватан" в собственную, а в Мисурате восстановили полноценную базу ВМФ.

Большая, но не очень опытная армия / Фото Sada el Balad

Прямого столкновения стороны (Турция и Египет – 24) будут избегать до последнего, но это нельзя полностью исключать. Если турецкая сторона будет уверена в своей победе, вероятность такого развития событий заметно возрастает, в заключение добавил Данилов. Также маловероятен "горячий конфликт" между турками и россиянами, несмотря на опасную игру Эрдогана.

Турецкий реваншизм "Право меча" Эрдогана: почему изменение статуса храма Айя-София – это шаг назад для Турции

Анкара, кажется, достигла своих целей, теперь эта страна имеет конкурентное преимущество перед другими по добыче нефти, потому что РФ и зона не очень интересна: всего 1200 наемников и несколько старых самолетов МиГ, то есть интересы Москвы в бывшей Джамахирии исключительно экономические.

Тем не менее, война в Ливии продолжается и пора взглянуть на более глобальную геополитическую карту.

Глобальный взгляд: что ждет войну в Ливии

Конфликт в Ливии становится более глобальным / Фото Council on Foreign Relations

Естественно, что страны, о которых мы упомянули выше, не сами воюют в таких прокси-войнах, а чаще всего используют наемников из других стран или театров военных действий.

Так в Ливии и столкнулись тысячи "вагнеровцев" с тысячами же сирийцев на стороне Турции. Последние были ветеранами конфликта в Сирии. Африканское командование армии США оценивает их количество в примерно 3800 бойцов. Солдат ЧВК "Вагнер" примерно столько же.

​Новое оружие против Асада Превратить жизнь Асада в ад: как США ударили по режиму в Сирии

Интересно, что говорят аналитики: РФ хоть и поддерживает Хафтара, но основную ставку делает на сына Муаммара Каддафи – Саифа Аль-Ислама. Египет и Саудовская Аравия просто становятся ситуативными союзниками РФ, сохраняя прочные связи с Вашингтоном.

Посмотрев внимательно, Россия переняла практику вербовки сирийцев, которые, что интересно, сражались против режима Асада. Им предлагают 1000 долларов в месяц и амнистию или по крайней мере уступчивость со стороны Дамаска. Отряды обеспечены БПЛА и обученными снайперами, которые уже привели к значительным потерям армии Триполи. Также они закладывают мины и самодельные взрывные устройства.

В мае присоединилась еще и авиация: глава AFRICOM Стивен Таунсенд обвинил РФ в поставках в Ливию 14 передовых боевых самолетов МиГ-29 "Фулкрум". Это должно закрепить РФ как государство Средиземноморья, но эксперты сомневаются, хватит ли у режима Путина денег, чтобы поддерживать этот имидж в течение долгого времени. США могут вернуться в ливийскую игру, только если возникнет непосредственная угроза их базам на острове Сицилия.

Италия тоже оказалась втянутой в войну на территории своей бывшей колонии и страдает от миграционных потоков из Африки. Граждане других стран каждый раз испытывают свою удачу и надежду, убегая через Ливию.

Сначала Рим поддерживал признанное ООН правительство, но быстро бросил его после наступления Хафтара на Триполи, и сейчас колеблется между двумя сторонами (в отличие от Парижа, который оказывает поддержку Бенгази в основном непублично – 24). Позже Италия все же сделала первый шаг на запад и сейчас помогает правительству Сарраджа разминировать оставленные армиями Хафтара земли. Насколько прочной станет позиция Италии, покажет время. Насчет Франции есть вопросы.

Париж активно дрейфует к российской стороне, отметил в комментарии Юрий Олейник. "Еще в ноябре 2020 года президент Эммануэль Макрон делал противоречивые заявления об исключительном приоритете для НАТО в борьбе с исламским терроризмом в Северной Африке (в зоне собственно французских неоколониальных интересов). И за последние месяцы отношение к российскому фактору становится все более дружественным", – добавил он.

Первый признак – включение России в переговоры в марте 2020 для решения ситуации в ЮАР. Вторая – в июне появляется информация о планах чадского правительства поддержать генерала Хафтара (что требовало от президента Идриса Деби согласования с патроном – Францией).

"Это непосредственная угроза для Киева – чьи интересы могут стать разменной монетой во время тех же переговоров в Нормандском формате", – подчеркнул аналитик.

Ливия, ЮАР, Йемен и Сирия – это единственная арена борьбы за доминирование в восточном Средиземноморье и бассейне Красного моря. Именно в этой зоне геополитического "Римленда" не только сконцентрированы значительные залежи энергоносителей, но и пересекаются транзитные магистрали мирового масштаба,
– подчеркнул Юрий Олейник.

Господство в регионе – возможность влиять и на ЕС, и на Субсахарскую Африку, и на Средний Восток. Ключевые точки картографии здесь Суэцкий канал (хотя контролируемый Египтом, однако в зоне нестабильного Синайского полуострова) и Баб-эль-Мандебский пролив. А за ними 100-миллионная Эфиопия, тоже выступающая триггером конфликта из-за строительства "дамы Ренессанса".

После вмешательства и Турции, и Египта Ливия с периферии регионального противостояния (на которой сейчас находится Йемен) передвигается в эпицентр, вместо якобы "успокоившейся" Сирии.

Египетское вмешательство должно компенсировать удаленность от главных российских и иранских баз. В то же время из-за меньшей плотности и количества населения не ожидал бы насколько кровопролитного и жесткого продолжения конфликта, как в сирийском сценарии, отметил Юрий Олейник.