Взрывы на аэродроме давали нам веру, – жительница Чернобаевки об оккупации и освобождении Херсона

В интервью 24 Каналу Елена Кохан рассказала, какой была жизнь в оккупации, как россияне проводили фильтрацию и когда в Херсонской области заметили, что захватчики готовят отступление.

Смотрите также Небо в дыму и шум от вертолетов: шокирующее видео первых взрывов в Чернобаевке

Елена живет в центре Чернобаевки, поэтому не имела возможности наблюдать активность в военной части и на аэродроме, которые были захвачены оккупантами.

В то же время она рассказала историю, как россияне приходили к ней домой и предлагали убить мужа. Также она вспомнила, как ВСУ заходили в Чернобаевку.

Оккупанты быстро шли на Николаев: начало войны

Что было в Чернобаевке и Херсонской области 24 февраля? Как для вас началась полномасштабная война?

Как и все в нашей стране, мы проснулись от взрывов, из-за чего был очень большой ужас. Пришло осознание того, что невозможное произошло. Самое яркое воспоминание, которое сохранилось, – это последний поезд из Херсона на Николаев, где-то около 12 часов. Это последний поезд, который уехал… Если бы решили ехать 25 февраля, то уже не было бы чем. Только своим ходом.

Очень многое стерлось в памяти. Грохот, выстрелы – это все мы слышали. Россияне быстро шли в Николаев. Почти дошли... Но наши начали отбивать их в окрестностях Николаева.

Из рассказов родителей знала, что нужно делать запасы. 24 февраля еще АТБ работало, народ выгребал все, что можно было, особенно длительного хранения.

Российские военные на площади Свободы в Херсоне, март 2022 года / Фото AP News

Мы решили сидеть по домам и никуда не выходить. И магазины быстро закрывались. Я в Херсон почти месяц не выезжала. На шоссе даже не выходила из страха. Сидели в селе. Внутри все кипело, переживала.

Линия фронта сформировалась примерно в 27 километрах от нас. Все как во время Второй мировой войны – фашисты зашли, и ты в оккупации.

Как жила Чернобаевка в оккупации?

У нас в селе нужно поблагодарить нашего председателя ОТГ Игоря Дударя, который очень быстро сориентировался. Среди мужчин были организованы отряды для патрулирования, чтобы не было мародерства между местными. Ибо один магазин выставили …Люди же пользуются ситуацией. Ребята ходили и патрулировали. Но это происходило в марте, когда еще до конца не была ясна ситуация.

Поначалу вошли же русские военные. И они именно у нас, в Херсоне и близлежащих селах вели себя вежливо. Не без разных инцидентов. Например, 6 – 7 вечера… Молодежь же не поняла, что можно, а что нет. Старшие люди осторожнее, потому что мы по рассказам родителей знаем, что такое Вторая мировая война. А молодые… Телефоны, улицы, разговоры… Двух ребят застрелили. Затем еще одного. Дальше все стали осторожнее.

Как вы поняли, что наступила оккупация?

Сложно ясно сказать. Среди людей такие разговоры были, что "все, они уже здесь". Россияне ездили по селу на своей технике. Сидишь и понимаешь, что все здесь русские, а не наши. По самому поведению людей, в пабликах, новостях…

Свет и интернет были. Мы всегда смотрели украинское телевидение – телемарафон. Мы были в новостях. Украинское телевидение исчезло где-то в мае или июне. А домашний Интернет был еще до 6 ноября.

Первоначально, когда вошли русские войска, к гражданским было одно отношение. А потом где-то в апреле, когда зашла их полиция, ФСБ и ОМОН – отношение поменялось. В апреле – мае больше стали фильтровать и применять жесткие действия к гражданским. Российские солдаты не очень придирчиво относились, а вот у силовиков была задача найти тех, кто помогает ВСУ и имеет проукраинскую позицию.

Россияне расстреливали бегающих собак: о жизни в оккупации

Как вас ограничивала оккупация?

Когда понимаешь, что ты в оккупации, то носить что-то желто-голубое – нельзя, телефоны прятали. Мы пользовались привычными смартфонами, где все приложения, только дома и на беззвучном режиме. Если слышали подозрительное движение техники на улице, то быстро выключали телефон. Я свой под шкаф прятала, муж еще куда-то. Все телефоны были скрыты. Муж достал кнопочный телефон, а у меня был старый "Самсунг", на котором только звонки и значки. Никаких фотографий там нет, только старые.

Российский военный / Фото Getty Images

Разговаривать тоже не стоило. Стоишь в очереди в магазин и желательно ни о чем не говорить. В Чернобаевке более проукраинские люди, я считаю. Выходить на улицу тоже было небезопасно. Сначала ввели комендантский час с 5 вечера, а летом – с 6 до утра. Но с 7 утра уже что-то двигалось. И где-то после 1 – 2 часов дня никого на улицах не было. Кое-где кто-то приезжал с работы из Херсона. Так же в Херсоне – в 2 часа дня город вымирал.

Можете вспомнить, как происходили проверки?

Хорошо, что мы успели посадить собаку на цепь. Потому что россияне расстреливали бегающих собак. Нас об этом соседи предупредили. Соседка позвонила по телефону и сказала: "Елена, по улице едут с проверками". Хорошо, что я в то утро не успела включить ютуб и ноутбук – марафон. Они бы зашли, а здесь гимн Украины играет. Было бы весело (смеется), но не нам.

Ехали два "Урала", в которых было около 20 человек с пулеметами. В наш двор вошли трое. Как работают КГБ. Первый – опытный офицер, второй молча стоял, а третий – болтливый. В это время у нас гостил брат мужа. Мы вынесли им паспорта и телефоны.

У меня в паспорте записан мой первый муж Кохан Алексей, с которым я развелась. Он, к сожалению, уже умер. По решению суда я развелась с ним, но штампа в паспорте об этом до сих пор нет. А с нынешним мужем мы не расписаны. Он – Семко Юрий.

Россиянин берет паспорт и видит, что там пишется Алексей. Он спрашивает моего мужа, Алексей? Тот отвечает, что нет. Русский смотрит на меня и на паспорт. Я ему говорю, что мы с мужем не расписаны. У россиянина глаза начинают расширяться: как это? Говорю, что так – мы живем 20 лет. Потом смотрит на брата мужа Виталия и спрашивает кто это тогда? А я говорю, что это брат. Россиянин спрашивает, что он делает, если у него херсонская прописка. С юмором у нас все хорошо и Виталий говорит, что в Чернобаевке безопаснее. У россиянина вообще крыша поехала… Как это в Чернобаевке безопаснее?

Затем проверили сарай и крышу. Я еще показала офицеру дом соседей.

Ой, туалет… (смеется) Никогда не поверила бы, если бы своими ушами не услышала. Обычный уличный туалет, металлопрофиль, сиденье, полузацементированный и обложенный плиткой. Россиянин открывает дверь и говорит: "Ах**ть, какой туалет!" Хорошо, что в хату не вошли, что там не посмотрели.

Российские оккупанты / Фото Getty Images

Офицера я повела еще в соседний дом, за которым мы ухаживали… Хорошо, что я овчарок успела в вольере закрыть. Он походил и так говорит: "Если вам эти двое мешают, имея в виду мужа и его брата, то только скажите. Мы вам сразу поможем от них избавиться". А я говорю: "Вы что, как без мужчины в деревне".

Пока мы ходили к соседям, провокатор сел на ухо Виталику, расспрашивая, почему тот не берет российский паспорт.

На Чонгаре, кажется, была фильтрационная точка. Там очень тщательно проверяли. У ФСБшников было все: могли знать, с кем ты общаешься, например, знать, что у тебя отец в ВСУ, кто где живет. Они в основном молодых допрашивали. Вывели во двор и стоишь на солнце 3 – 4 часа. Затем снова заводят в комнату и допрашивают. И если что-то не сходится, то неизвестно, будешь ли ты жив.

На блокпостах был ОМОН: кого больше всего проверяли

Какими россияне были на блокпостах?

Мой муж ни разу не ездил на маршрутке и не сталкивался с россиянами. Он пользовался велосипедом, переезжая из села в село. На обратной дороге, если я задерживалась в Херсоне, мы вдвоем ехали на велосипеде, я – на багажнике. Маршрутки ездили из Херсона в Чернобаевку до 14 часов.

Первый раз было страшно ехать через блокпост, а дальше привыкли. Сначала были военные, которые относились более или менее нормально. Сначала всех выводили из маршрутки, проверяли паспорта и телефоны. Где-то в марте молодых ребят проверяли на татуировки. Нужно было поднять футболку и закатить штаны. Где-то с мая – июня начали проверять и девушек.

Поэтому когда на блокпостах были военные, отношение было лояльное. Когда зашли эта полиция, ОМОН – те вели себя более провокативно. Заходит в маршрутку и говорит "Здравствуйте". Ты молчишь, а он лицом к лицу: "Здравствуйте!"

Оккупанты проверяют жителя Мариуполя / Иллюстративное фото из телеграммы Петра Андрющенко

Один на блокпосте был ростом, как Путин, а понтов выше крыши. Он представлял себя божком, вызывающе смотрел паспорта. Обычно во время проверки те, кто сидели — сидели, а стоящие — выходили.

Вот сидят все женщины и один мужчина лет 40. Россиянин говорит: "Выходи!". Обшманал его и телефон, паспорт, руки и ноги. Спрашивает водителя, сколько здесь в Чернобаевку еще ехать. Тот отвечает, что 4 – 5 км. "Ничего, пешком дойдет. Будет знать, как не уступать место женщинам. Я его проучу. Иди". Мужчина ушел из блокпоста домой пешком. А идти по обочине немного страшно, потому что их техника носится… Наверное, мужчина таки дошел.

Россияне не однолики. Но в голове у них совсем другой мир.

Военные на БМП навели прицел на очередь в магазине

Как русские военные относились к людям в Чернобаевке?

Была история, когда в селе заработали 2 магазина. Помню 8 марта, большая очередь, а я еще мужа взяла с собой. И россияне приехали, кажется, на БТРе и, несмотря на очереди, заскочили в магазин. Вышли с большими пакетами. А в очереди начались разговоры, типа возмущение. Россияне уехали и приехал, кажется, БМП. Оккупантов было около 10. Навели прицел на очередь: "Все умолкли, стоять". Называется, пошли 8 марта в магазин (смеется). Нет, чтобы 7-го сходить…

Россияне слезли и типа спрашивают: "Что здесь, чем недовольны?" Все молчат. Вытащили мешок картофеля и моркови: "Берите!". Все стоят, только одна женщина пошла. Очередь молчит, а что говорить под пулеметом? Женщина оттащила в сторону мешки… Россияне что-то поворчали. И тут Дударь (председатель Чернобаевки – 24 Канал) приехал с ребятами, поговорил с россиянами. Они сели и уехали. И Дударь говорит: "Люди, имейте в виду. Я все понимаю. Но если хотите остаться живыми – не трогайте их".

Это было в начале войны. Если россиян не трогать, то у них не было агрессии. По-моему, у них была задача, что Херсон – это якобы их территория и они как будто у себя дома. То есть гражданских не очень трогали. Дударь провел это собрание и очередь успокоилась. Все разъехались. А ту женщину, как начали шпынять, картошку высыпали на землю. Ее чуть не прибили. Нас же в очереди было около 150 человек.

Ты приспосабливаешься. Привыкаешь быть на чеку. Прислушиваешься к каждому звуку. Идешь по улице и смотришь, сзади ли кто-нибудь идет. Постоянно должен себя контролировать, чтобы что-то не ляпнуть. Сначала дядя Гриша (известный мужчина с инвалидностью из Херсона, волонтер – 24 Канал) по рынку ездил на коляске и включал "Ой в лугу красная калина" и гимн Украины. Но его никто не трогал. Где-то в апреле – мае я к подруге на рынке подходила и могла сказать "Слава Украине". А потом не желательно было показывать, что ты проукраинский.

Волонтер из Херсона "дядя Гриша": видео

Продукты в магазинах были русские?

В селе работали 2 магазина. Мы стояли в очереди по 5 – 6 часов, чтобы попасть туда и что-нибудь купить. Закупали все впрок. Российские продукты начали появляться в конце апреля, когда наладился какой-то быт. Когда линия фронта закрепилась и начали ездить в Крым – появилось все. С апреля и по сей день проблем с едой не было.

У нас в 2 магазинах в селе есть терминал! Терминалы работали всю оккупацию и сейчас. Лишь бы был интернет и свет. Я рассчитывалась картой. Если нужна была наличка, то была услуга, чтобы получить ее. Но кто какой процент поставит – самый большой был 12%.

Херсон погрузился в 1992/1993 год, когда была торговля с газет, багажников. Есть и пить можно было все. Хорошо, у кого была пенсия. Россияне раздавали пенсию в 10 тысяч рублей, которую можно было получить и без паспорта России.

Пенсионеры брали ее. Гривна ходила всегда, а рубль – параллельно. Тот, кто брал рубли, сразу менял на гривны. Потому что продавцы принимали в гривнах, называя рубли бумажками. Россияне открыли 2 – 3 супермаркета, где цены были в рублях, но очень высокие. Так люди брали рубли, меняли на гривны ипользовались наличными. А с карты донатили на ВСУ.

Заманухи были всякие от россиян. У них ставка идет на стариков, как в СССР. Но вот люди моего возраста и старше, понимают, что это же не Советский Союз. Это что-то извращенное, с чем они пришли… Это не Советский Союз точно. Это что-то вообще такое глупое.

Председателя Чернобаевки спасли: история ареста

Справка. В первых числах мая появилась информация, что россияне пришли в дом председателя Чернобаевки Игоря Дударя и увезли его в неизвестном направлении. После этого была информация, что он попал в больницу.

Что вам известно о похищении Дударя?

Насколько я знаю от местных, за ним пришли русские. Его зама 2 недели держали на подвале. А Дударя арестовали. У него случился инфаркт и он лежал в кардиоцентре в Херсоне. Его вроде как охраняли. Кто-то его из больницы вывез на подконтрольную Украине территорию, то есть Дударя спасли.

Игорь Дударь / Фото с фейсбук-страницы главы Чернобаевки

Первые 2 месяца в Чернобыевке все было под контролем, организовано. Дударь собрал небольшой отряд помощи, где в разбитых домах ребята быстро помогали селянам с ремонтом. Организовывали порядок, в частности, против мародерства. Но в мае – июне я их уже не видела. Они либо уехали, либо их бросили в подвал. Российские солдаты были не так придирчивы, а ФСБ и другие взялись за всех.

Вам известны истории среди знакомых, когда их бросали в подвал?

Хорошо знакомый мне человек был на подвале. Она собрала все материалы и передала СБУ.

И за 2 дома от нас забрали мужчину. Сначала пришли и забрали женщину, а муж скрылся. Ее удерживали и сказали, что не будут выпускать, пока он не придет. Он напился и пришел сдаться. До сих пор его нет и неизвестно, где он.

Взрывы на аэродроме: как в Чернобаевке не теряли веру

Расскажите, как происходили удары по россиянам на аэродроме в Чернобаевке? Их действительно было так много?

Мы очень хорошо все слышали. Аэродром вдали от нашего дома, километров 4 – 5, но было хорошо слышно. Мы сами удивлены (смеется). По вас гатят, а вы стягиваете в одно и то же место ту всю технику. Ощущение было, будто ты попал в параллельный мир, как "Алиса в зазеркалье". У меня такое чувство, будто я оказалась в каком-то сюрреализме и проснулась у себя дома.

Взрывы на аэродроме давали веру, что Чернобаевку освободят?

Да! Вера никогда не покидала. В апреле начали понимать ситуацию и настраиваться, что когда будет – тогда будет. Надо жить и отключиться от ожидания. Невозможно жить в постоянном ожидании.

Вы радовались взрывам?

Возле меня в Чернобаевке все соседи проукраинские. Мы все из-за оккупации остались дома без работы. Поэтому собирались в 12 часов на чашечку кофе и как — гэп! (удар ВСУ по оккупантам – 24 Канал). Очень шумно, говорим: "За Чернобаевку – за наших".

Такой бальзам на душу, не могу передать. Как отличаются взрывы… У любого херсонца спроси. Когда гепало, мы радовались. Это наши по ним били. Близко, далеко ли, но это наши. Так хорошо. Мы потом сбились со счета… 25 или 27 – не помню.

В какой-то момент уже не верилось, что столько раз ВСУ отработали по оккупантам.

Нет, это верно. 25 раз я хорошо помню. А потом мы сбились со счета. Где-то до 30 раз было. Действительно, россияне работают по советским методикам. Военная часть – значит, туда надо заселиться и стянуть технику. Поэтому всю технику стягивали туда.

Взрывы в Чернобаевке / Фото CNN

Сначала было по чуть-чуть, а где-то летом россияне стащили много техники. Я пряталась дома от страха, а мой муж вылезал на крышу, чтобы разглядеть, где взрывается. Однажды он заскочил в дом и говорит "Да ну его". Я спрашиваю: "Что такое?" А он отвечает, что в очередной раз в их БК прилетело и снаряд у него над головой просвистел.

Во время детонации за соседним домом упала неразорвавшаяся кассета. От нашего дома до БК 4 километра и их снаряды долетали до нас.

Что Чернобаевцы знали о контрнаступлении ВСУ

Летом уже были взрывы на Антоновском мосту и первые сообщения о контрнаступлении ВСУ. В Чернобаевке что-нибудь знали о нем?

Нет. Знали только, что писалось в официальных источниках. То, что у нас происходило, я уже поняла сейчас. Все то же сейчас происходит на левобережье. То есть усиленное мародерство – действительно они гребли все, что можно. Антоновский мост был поражен, но они еще воспользовались понтонным мостом. С речного порта катера отправлялись до последнего. На Голую Пристань, на Олешки можно было ездить. Они так все вывозили.

Где-то во второй половине октября в городе  стало заметно меньше россиян. Они ездили в гражданской одежде и на гражданских авто без номеров. Военных в форме почти не было видно, в частности, на БТРах. Было как-то даже тревожно. Что происходит? Что-то другое происходит…

Украинские военные на въезде в Херсон / Фото с фейсбук-страницы Леонида Остальцева

Мы читали новости, что наши продвигаются. Но в голову не допускали мысли, что вот завтра нас освободят. Особенно приятно было, когда Антоновский мост был разбит. Мы радовались, думая, как они будут переправляться.

И еще один признак отступления россиян – они совершали провокации, когда обстреливали село "Градами". Также они сейчас обстреливают Каховку, Голую Пристань, Олешки. Наши по ним точечно бьют. А "Грады" — это их рук дело.

Как вы понимали, что это провокационные обстрелы россиян?

А мы слышим вылет и прилет. Проходят, кажется, секунды. Вылет и прилет очень близок, и ты это понимаешь. Наши "Градами" не обстреливают села вообще. Наши точно не стреляют по гражданским, а они стреляют. Конечно, очень страшно!

У нас с одной стороны улицы прилетело на какой-нибудь угольный склад или что-то такое. К счастью, удар принял на себя большой бетонный забор. Людям разве что повредило крыши.

Херсон стал более проукраинским?

Оказывается, что не стал, а был! Это чисто мое мнение. Да, мы говорим по-русски. Но на каком русском – суржиком. На русском говорят преимущественно в Херсоне, а по селам – суржик. У меня кума жила в центре Херсона, но уехала. С первых дней войны была расстроена, мол, нас сдали, здесь все коллаборанты. Но когда она сходила на первый митинг, позвонила мне и говорит, что никогда бы не подумала, что в Херсоне столько людей за Украину.

Человек прожил всю жизнь в Херсоне. И только война показала, что мы не хотим иного. Столько людей за этот образ жизни, за Украину, за то, чтобы жить в такой стране как Украина. И столько людей не желает в Советский Союз. Это был для меня шок. Я тоже думала, что здесь Советский Союз. Но нет!

У меня у кумы мама в почтетном возрасте – 79 лет. Она сама родом из Донбасса, но живет в Херсоне с 70-х годов. Она, как бабушки, возле подъезда на лавочке сидит с подружкой. А в соседнем подъезде две другие бабушки ушли и взяли русские паспорта. Когда нас освободили, она позвонила своей подруге: "Катя, ты сказала полиции, что те две брали российские паспорта? Ты им скажи, что те две заразы брали российские паспорта".

Очень многие из тех, кто остался, проукраинские. Те, что после "референдума" уехали на левобережье – сделали это из страха. Да, выезжали пророссийские люди, коллаборанты и боявшиеся обстрелов.

ВСУ зашли в Чернобаевку после Херсона

Что было 11 ноября, когда Херсон официально освободили?

Я поверила только в 6 вечера, когда приехали люди, которые торговали в Херсоне на рынке, и сказали, что это точно. Наши шли через Правдино, Станислав, Белозерку. Я никогда не подумала бы, что будут идти оттуда. Оказалось так, что они вошли в Херсон, а затем в Чернобаевку.

В 11 утра я пошла в магазин, после чего вернулась домой. Муж говорит: сосед рассказал, что наши уже в Херсоне. Я ему не поверила. Мы все полагали, что это провокация. Ожидать можно было всего.

Накануне россияне нас сильно обстреливали, были погибшие и раненные. Такой сильный обстрел был, что в подвалах целые сутки сидели и не вылезали. А тут тишина и говорят, что наши пришли… Да нет, не может быть… Потом, когда пошли к соседям, они сказали, что наши. Я прибежала к мужу и говорю, что наши в городе точно.

В центре Херсона люди радуются освобождению города от российской оккупации / Фото AP News

А 12 ноября с утра я побежала на шоссе и насмотрелась… Стояла там, наверное, до обеда. Ехала машина – выходят саперы. Люди, видя, что военная форма, то хватают и не отпускают бойцов. Плачем, обнимаем и целуем. А саперы говорят: "Люди, нам работать надо, разминировать сельсовет, чтобы туда зайти". Потом приехали другие военные и все на них накинулись, а саперы пошли работать.

Я тоже достала флажок, который прятала под шкафом. Достала и так хорошо-хорошо было. Ощущение невероятное. Ощущение, будто железный обруч на грудь нацепили, заперли и ты все это время так ходил. А тут будто полной грудью вдохнул. Муж пошел сбрить бороду. Говорил, что не будет бриться, пока не освободят Херсон.

ВСУ освободили правый берег Херсонской области: хроника событий

• Украинские военные полностью освободили от оккупантов правый берег Херсонской области. Все коллаборанты и российские военные находятся на левобережье.
• Именно оттуда российские террористы обстреливают правобережье Херсона, в том числе и областной центр. Оккупанты ведут обстрелы из артиллерии, из-за чего гибнут мирные люди.
• Один из самых кровавых обстрелов произошел 24 декабря. В канун Рождества россияне мощно ударили по Херсону из "Градов", в результате чего погибли 11 человек. Еще более 60 получили ранения.
• Теперь россияне начали обстреливать и территории, которые сами оккупировали на левом берегу. Таким образом, оккупанты хотят показать местному населению, что обстрелы якобы проводят украинские защитники.