Негативные тенденции в России

В течение предвыборной гонки речь шла об, условно, двух вариантах планов – тезисах Heritage Foundation с увеличением помощи Украине и принуждение Владимира Путина к уступкам и тезисах America First Policy Institute, которые заключаются в замораживании конфликта по линии соприкосновения. Однако в последние дни активно обсуждаются именно последние. Об этом заявил Игорь Тышкевич, информирует 24 Канал.

К теме Трамп определился со своим планом мира в Украине, но Киев на него не согласится

При этом оба условных "плана" предусматривают начало переговоров между Украиной и Россией без реализации тезиса "границы 1991 года". Разница лишь в том, что более активная позиция предполагает добиться изменения баланса на линии фронта и уже после этого говорить с Кремлем с позиции силы. Это делает возвращение к границам возможным в рамках политического трека.

Второй подход предполагает заморозку здесь и сейчас с осознанием (но не обязательно признанием) невозможности возвращения территорий в ближайшем будущем. В качестве иллюстрации можно привести тезисы, которые уже проговариваются: "забыть о Крыме" или "дождаться перемен в России".

На этом фоне Россия существенно усиливает давление на фронте. Несмотря на немалые потери, вооруженные силы России, хоть и не обвалили украинский фронт, но за последние три месяца достигли наибольших успехов с 2022 года. Путин, выступая на Валдае, в очередной раз вспомнил о "стамбульских договоренностях" (читай – российском ультиматуме Украине). При этом, несмотря на резкую риторику России, есть куда спешить с вопросами начала переговоров. Среди основных (и признанных Кремлем) есть следующие:

  • Рост технологического разрыва между Россией и развитыми странами мира. Говорится не только о государствах условного западного мира, а даже часть стран условного глобального Юга.
  • Рост зависимости российской экономики от КНР. Здесь стоит обратить внимание не только и не столько на торговый баланс, сколько на рост степени технологической и финансовой зависимости российской экономики от Китая. Фактически, Пекин делает с Москвой то же, что Москва пыталась делать с Минском последние 30 лет. Но у китайских коммунистов получается лучше и быстрее.
  • Россия теряет геополитическое влияние. Центральная Азия уже не является "задним двором" России, а становится частью условного "китайского мира". На Кавказе резко увеличилось влияние Турции, на Балканах российские интересы сокращаются, уступая место реализации интересов Китая и Турции.
  • Внутри России происходят колоссальные по своему будущему влиянию демографические процессы – условная "русская часть" вымирает, а численность населения поддерживается приростами в национальных автономиях и миграцией.

Все это уже привело к тому, что потеряв лидерство в ШОС, Кремль не смог навязать (или подтвердить) свой лидерский статус в БРИКС. Более того, если проанализировать базовый доклад Валдайского клуба и недавнее выступление Владимира Путина, то напрашивается вывод об изменении позиционирования. Даже на своей площадке Россия уже не выступает с позиции лидера и "локомотива" изменений.

Интересно Крым и Аляска: почему торговля территориями станет концом международного права

Российские спикеры (и президент, в том числе) много говорят о многополярном мире, но апеллируют к коллективным форматам "не Запада", где не подчеркивают исключительную роль для своей страны. Фактически, Россия вынуждена начать позиционировать себя как регионального, но уже не глобального лидера.

Последнее – самопозиционирование России является одним из ключевых в понимании политики главных мировых игроков по завершению войны в Украине.

Путин хотел разыграть последний козырь, но ему не удалось

Путин начал этот этап войны как элемент политики по сохранению статуса одного из мировых лидеров за Россией. Ведь экономически Россия давно выпала из пула ведущих государств мира. Технологически также. Политическое влияние постепенно размывалось. Оставался единственный козырь – военная мощь. Этот козырь Путин и выложил, надеясь на быстрый успех.

Если бы произошел "Киев за три дня", Россия вернула бы себе влияние на Кавказе, в Центральной Азии, резко укрепила бы позиции на Балканах, в Африке. Фактически через силу заставила бы воспринимать себя как одного из безусловных архитекторов нового миропорядка.

Но "Киева за три дня" не произошло. Более того, Россия споткнулась о сопротивление государства, которое сама позиционировала в мире как Failed State (неудачное государство – 24 Канал). То есть Путин продемонстрировал, что его "последний козырь" в диалоге о геополитическом лидерстве не является таковым. И если в 2021 году при анализе возможных изменений мировой системы часто говорили о треугольнике Вашингтон – Пекин – Москва, то уже в конце 2022 года говорилось о диалоге между КНР и США.

Россия сама себя выбросила из процесса. Поэтому слова Путина января 2023 года о том, что война идет "за будущее России" были правдой. Поражение или даже условная "ничья" в российско-украинской войне лишала Россию условного статуса ключевого геополитического игрока.

Такая ситуация вполне удовлетворяла Пекин и Вашингтон. Ведь, если говорить простыми словами, гораздо легче начать разговор о формировании двухполярного мира, чем вести сложный диалог в трехстороннем формате. Эта ситуация удовлетворяла и Европейский Союз, для которого ослабление влияния Кремля на континенте также создавало дополнительные возможности. В том числе и в вопросах субъективизации ЕС на мировой арене. Не менее выгодным ослабление России было и для новых региональных лидеров. Начиная от основателей БРИКС (кроме России, естественно) и заканчивая Турцией, Ираном, Саудовской Аравией.

Таким образом, полное поражение Украины было невыгодным и остается невыгодным для большинства стран мира. Но "не проиграть" – не означает "победить".

Кому и почему не выгодно поражение России

К сожалению, но полное поражение России и связанные с этим риски глубокого кризиса в России вплоть до угрозы распада были (и в значительной степени остаются) невыгодными ключевым игрокам.

  • Для США распад России означает дестабилизацию сразу в нескольких регионах. Что приведет либо к кратному усилению влияния Китая, либо заставит США вернуться к затратной политике "мирового полицейского" без гарантий ее успешности. Это приведет к росту рисков в сфере безопасности и новому уровню эскалации с КНР.
  • Для Китая Россия важна как единственное, достаточно управляемое государство. В статусе регионального (но не глобального) лидера с достаточно высоким уровнем зависимости от КНР.
  • Для ряда политиков Европейского Союза видение России близко к китайской позиции – единое государство достаточно мощное. Отличие только в оценке рисков китайского влияния на Россию. Для ЕС, конечно, такое развитие событий является нежелательным.
  • Для большинства незападных государств (прежде всего региональных лидеров) желательно сохранение достаточно сильной (но без амбиций на геополитическое лидерство) России.

Таким образом, для значительной части мировых держав поражение России так же представляется "не выгодным". Эта позиция, кстати, меняется. Ведь еще два года назад вместо слова "невыгодный" можно было использовать "недопустимый". Но скорость изменений слишком мала.

Заметьте Как Америка бесплатно танцует, поет и снимает кино для России

Здесь есть, в частности, вина Украины, которая крайне мало на внешнем поле коммуницировала вопрос "поствойны". То есть что будет после окончания войны и как можно нивелировать риски от российского кризиса в случае поражения России.

Чего хотят США и Китай

На этом возвращаемся к паре США – КНР. Оба государства не желают поражения Украины, но не желают и полного поражения России. Итак, с их точки зрения, война должна быть остановлена где-то между указанными крайними точками. Вопрос – где? И здесь уместно вспомнить американо-китайское противостояние и процесс попадания России в зависимость от КНР.

Для Пекина идеальным моментом завершения войны было бы начало переговоров после того, как российская экономика прошла "точку невозврата" в технологической и финансовой привязке к Китаю. Проще говоря, в условиях, когда даже снятие всех санкций не позволит России вернуться к преимущественному использованию европейских и американских технологий и финансовых инструментов.

Для США попадание России в такую зависимость от КНР является кошмарным сценарием. Ведь тогда Пекин получает в свое распоряжение не только сырьевую базу России, но и, например, логистику в Арктике, резкое усиление на Ближнем Востоке, на Африканском континенте.

Поэтому для Вашингтона идеальным моментом завершения мирных переговоров (или заморозки войны) по Украине является период "за 5 минут до точки невозврата" падения Москвы в объятия Пекина. Что позволит интенсифицировав сотрудничество с Кремлем (возможно не напрямую, а через государства-посредники) поддерживать выгодный для себя уровень российско-китайской конкуренции за зоны влияния.

Таким образом, позиции, с которых внешние игроки будут подходить к вопросу российско-украинской войны, частично зависят и от уровня американо-китайских отношений. Сегодня страны стоят на грани полноценной торговой войны. Но экономики обоих государств взаимозависимы – убедиться в этом можно, проанализировав объемы и структуру взаимной торговли.

Учитывая растущее экономическое и политическое влияние Китая, конфликты и конкуренция неизбежны. Причем в области новых технологий они "неизлечимы" – в условиях перехода к "экономике знаний", государство, сохранившее за собой (или получившее) технологическое преимущество, конвертирует его в рост политического и экономического влияния. С другой стороны, США и КНР осознают необходимость формата будущего сосуществования.

Трамп может повторить азиатский вояж

Здесь уместно вспомнить роль Дональда Трампа. Тем более, что горячая фаза противостояния Вашингтона и Пекина началась как раз при нем. Противоречия накапливались годами, а одним из спусковых крючков в 2017 году стал зеленый переход Китая. Именно в том году КНР заявил о прекращении приема на утилизацию пластиковых отходов из США и ЕС (а это 60% отходов американского пластика).

Трамп тогда оперативно организовал азиатский вояж (кстати, повторив его в 2019-м). После чего (безрезультатной встречи с Си Цзиньпином) китайские коммунисты стали угрозой, а вьетнамские (Вьетнам согласился работать с отходами) – хорошими ребятами. Но тема отходов, повторяю, была лишь "спусковым крючком", а противоречий и основы для технологических войн было уже достаточно.

Сегодня, как бы это ни было парадоксально, Трамп может снова сыграть в свою любимую "челночную дипломатию", но уже с другой посылкой. Речь, естественно, не идет о восстановлении отношений уровня 2010 – 2015 годов. Скорее о выработке границ сотрудничества с сохранением конкуренции за технологии. Тем более, что за такой формат может выступить значительная часть его спонсоров. Включая Илона Маска.

Маск заинтересован в китайской продукции и материалах, в азиатском рынке для своих товаров. В конце концов, именно в КНР работает тесловская "гигафабрика", а вопрос ее расширения был поставлен на паузу руководством КНР в 2023 году.

Поэтому есть очень большая вероятность быстрого (после инаугурации) повторения Трампом азиатского вояжа. От его результатов непосредственно будет зависеть позиция администрации американского президента относительно завершения войны в Украине.

Важно Два кризиса привели Украину к негативной стратегической динамике

Перспектива масштабирования войны

Быстрый успех (крайне маловероятный сценарий) диалога Трампа и Си может дать старт совместному давлению КНР и США на Россию и Украину соответственно. Причем если Украина сможет грамотно выстроить коммуникацию на обоих векторах, с принуждением России к политическим уступкам. Например, в вопросах перспектив политического трека возвращения территорий. Но, еще раз повторяю, без создания "образа поражения" России. В случае упрямства Путина вполне вероятен переход США к работе в логике упомянутых в начале текста тезисов Heritage Foundation, которые в украинской прессе чаще называют позицией Майка Помпео.

Сохранение уровня конфронтации между США и Пекином или рост ее уровня приведет к попытке США реализовать алгоритм заморозки "как есть", чтобы попытаться использовать фактор восстановления сотрудничества с Россией как инструмент влияния на КНР.

Однако здесь следует помнить, что для США недопустимо "поражение Украины". Если Путин озвучит неприемлемые условия прекращения войны, так же возможен переход Трампа к более резкой позиции.

Приведет ли такой формат к большей вовлеченности Пекина в войну в Украине? Сомнительно, ведь КНР не желает брать на себя дополнительные расходы на поддержание безопасности в мире или ввязываться в войну, которая может выйти на уровень военного противостояния с США.

Перспектива масштабирования войны, кстати, пугает как Пекин, так и Вашингтон. Например, российская активность в привлечении армии КНДР создает потенциальные вызовы обеим столицам. Ведь усиление северокорейской армии резко ухудшает ситуацию на корейском полуострове. Это ставит КНР и США на грань военного противостояния.

Это понимает и Путин, работая сразу по нескольким направлениям: ведь кроме северокорейского фактора есть ядерный шантаж, раскачивание Ближнего Востока, активность в Африке. В представлениях российской стороны такая политика может привести к тому, что США и КНР синхронно решат работать на скорейшее приостановление войны в Украине как одного из ключевых факторов дестабилизации. Для нас это означает худший сценарий с масштабными уступками России.

Но представления Путина, как и в 2022 году, могут оказаться далекими от реальности, поскольку как для Вашингтона, так и для Пекинав, усиление геополитического влияния России (а это будет в случае "победы" России и успеха шантажа) крайне нежелательны. Поэтому попытки "перегнуть палку" могут привести к обратному результату – склонения США и КНР к договоренностям между собой.

Что в этом для нас? 2025 год вполне вероятно станет годом заключения какого-то соглашения о прекращении огня. Вопрос о том, на каких условиях, зависит от нашей гибкости и умения видеть картину целиком. В конце концов, от того, сможет ли украинское руководство предложить свое (адекватное) видение поствойны в регионе и позиционирование Украины относительно ключевых центров силы. Для этого время и возможности есть.