Печенье vs идея

Давайте откровенно – убедить любого гражданина вступить в ряды оказывается сверхсложной задачей. Потому что надо рассказать о каких-то весомых плюсах в подразделении, которых по факту нет, или они звучат неубедительно. Об этом пишет Юрий Гаврилишин, информирует 24 Канал.

Читайте также Семь секунд на жизнь: заметки с завода на Востоке Украины

Часто в дороге слушаю эфирные записи "Армии FM", где рекрутеры бригад или командований рассказывают о "чае и печенье в нашем дружном коллективе" и другой бред, который в 2025 году не приведет в подразделение ни одного рекрута.

Потому что только страх заводит человека в стены рекрутинга: страх, что выбор сделают за тебя. Страх попасть в подразделение, где тебя "потеряют", а семья даже не будет знать, где ты лежишь. Страх оказаться без конечностей брошенным. Страх оставить семью без кормильца. Страх оказаться у "мясника-командира". Страх пойти на позицию с людьми, которым ты не доверяешь.

Страх, страх, страх – но отнюдь не убеждения рекрутера.

В обществе до сих пор бытует мнение, что есть подразделения, в которые приходят "идейные" люди, и с ними легче работать. Но эти "идейные" приходят сейчас не за бутафорской идеей. Они имеют четкие маркеры и ответы на вопросы: "Почему я присоединился к этому подразделению?":

  • потому что здесь служит мой сын/муж/жена/брат/дочь/друг;
  • потому что этот командир ценит людей и всячески им помогает;
  • потому что в этом подразделении есть "сопровождение", который поможет стать на ноги после ранения;
  • потому что меня пытаются удержать не силой и угрозами, а есть подразделение "Интеграция", который заполняет вакантные места бойцами, что уже не могут выполнять боевые задачи;
  • потому что в этом подразделении медицинская служба имеет высокий показатель выживаемости после тяжелых ранений и низкий уровень ампутаций;
  • потому что командир справедливо относится к личному составу;
  • потому что меня действительно научат воевать, а не служить;
  • потому что я доверяю этому командиру, этому подразделению и тем, с кем завтра пойду на позицию.

То есть "идейные" имеют реальные причины, почему они именно здесь и сейчас, поэтому фраза "Я здесь за идею" имеет четкие формулировки.

Цена вопроса

Сами граждане идут на службу неохотно – это правда. Аргументов для рекрутеров, почему именно к нам, мало. Мотивации, которая будет стоить оставить работу, семью, дом, – тоже нет. В бизнесе людей мотивирует менять работу даже на худшие условия – ценности и денежное обеспечение. Часть мотивационных маркеров, описанных выше, можно считать ценностями, которые притягивают людей в подразделение. Но абсолютно неконкурентное денежное обеспечение часто/редко становится решающим фактором.

К теме Какую зарплату получает военнообязанный в случае мобилизации: ответ Минобороны

Государство не способно обеспечить военному достойную плату, которая должна быть не на уровне "20 тысяч гривен, а если хочешь больше – иди на ноль".

Если мы говорим о престижности военной службы, то денежное обеспечение не должно быть ниже престижных профессий или бизнесов, которые действительно могут конкурировать за людей. Именно людей, потому что сейчас человек – на вес золота, и за него борются все, как никогда.

Когда бизнес может позволить себе вполне нормально забронировать работника и платить ему высокую зарплату, то уровень денежного обеспечения Сил обороны – уровень охранника жилого комплекса. И таких "рекрутов" будет привлекать государство.

Хотите "умников" в армии, а не "метадонщиков"? Зарплата должна быть на уровне тех бизнесов, которые привлекают подобных людей. Хотите уменьшить количество СЗЧ? Покажите бойцам, что им есть что терять.

Вкладывать деньги надо в жизнь, а не смерть

Сейчас терять есть что только семье, которая может потерять кормильца, сына, брата, мужа, дочь, жену и получить 15 миллионов гривен. Вдумайтесь! Около 500 долларов мы платим живому и почти 370 тысяч долларов – за погибшего. Я ни в коем случае не призываю урезать выплаты семьям погибших. Считаю, что их с самого начала не стоило устанавливать на таком уровне, учитывая возможности и реалии государства.

Устанавливая большие суммы за погибшего и удерживая низкое денежное обеспечение живого, мы создаем дисбаланс, который порождает ряд проблем, которых можно было бы избежать.

Вы думаете, семьям погибших нужны деньги? Нужны. Но человеческая жизнь – бесценна. Вложить деньги в жизнь, а не в смерть – значительно целесообразнее. Семьи погибших всегда поблагодарят за сохраненную жизнь воина, а в случае смерти молча с болью на душе получат компенсацию.

Вспомнил слова азовского писателя Павла Деревянко, которые как никогда актуальны:

" – А что ты сказал бы?

– Сказал бы, что мертвые герои удобны. От них легко откупиться: поставь памятник, почти цветами – готово! Мертвый герой молчит и не раздражает. Это живые вечно задают вопросы, восстают против обид, ругаются, пьют, ср*т... Они слишком живые, чтобы быть героями. Только после смерти из них можно слепить святых. Мертвый герой – это красивая легенда, которую вспоминают раз в год...".

Формируя престижную военную службу, о ней мало говорить – ее надо делать. Говоря о важности живых, нужно показывать эту важность действиями. Потому что пока все, что мы имеем и видим, – это культ мертвых. Или почему государство больше ценит мертвых, чем живых.