Переговоры о завершении войны продолжаются, появляются все новые и новые "мирные" планы, но диктатор Владимир Путин не собирается завершать войну. Путин играет с переговорщиками, придумывая нереалистичные пункты, на которые не могут пойти Украина и союзники. В то же время – принимает законы, чтобы привлекать еще больше россиян к войне.

Украине также нужны новые подходы в мобилизации, чтобы противостоять врагу, который превосходит нас численно. Уже есть новые инициативы, как привлечь больше людей. Секретарь оборонного комитета Верховной Рады и полковник СБУ Роман Костенко в интервью 24 каналу ответил, надо ли снижать мобилизационный возраст до 18 лет и нужно ли мобилизовать женщин. Больше деталей – читайте далее в материале.

Интересно Муляжи врага, взрывы и ловушки: как "Сектор устойчивости" помогает определять боевую готовность военных – репортаж

Новый "мирный план" предусматривает практическое признание контроля России над Крымом, Донецкой и Луганской областями. В Донецкой области хотят создать 30% нейтральной буферной зоны, а линию фронта в Запорожской и Херсонской областях заморозить. Украина не вступает в НАТО, а в ЕС якобы вступает. Гарантии безопасности от союзников должны быть по аналогу 5 статьи НАТО. Украине могут позволить содержать 800 тысяч военных в мирное время. Стоит ли подписывать такой документ?

Мы уже много раз видели, как все планы меняются. Две недели назад мы услышали о первом плане, и видели, как он выглядел. Затем наша делегация полетела на встречу. После этого нам рассказали, что теперь он просто идеальный, его сделали и должны передать Соединенным Штатам. Его нигде никто не видел – ни на комитете, ни депутаты, вообще никто, кроме переговорной группы.

Первая переговорная группа, которой руководил Андрей Ермак, рассказала, что он просто убедил всех переговорщиков с другой стороны в том, что он убрал восемь пунктов. У меня только вопрос – каких пунктов, потому что в этом плане есть хорошие пункты также, которые не надо убирать. Поддержка суверенитета Украины – это же хороший пункт. Там есть много пунктов, которые действительно будут основой реального плана. Например, о гарантиях безопасности.

Я уже неоднократно говорил, что когда пишется план, особенно, когда пишется в России, то вбрасывается 10 пунктов, которые выгодны нам, потом 10 нейтральных пунктов и несколько, которые выгодны России. Они будут готовы потом играть этими 20 пунктами, а на повестке дня будут постоянно те, которыми они хотят размениваться.

Это мы можем увидеть на примере, как они запрещают НАТО принимать кого-то в свой состав. Они понимают, что с этим будет торговаться американская или европейская сторона, потому что это посягательство на суверенитет. Они запрещают именно альянсу принимать Украину, а нам запрещают вступать, хотя у нас это в конституции прописано.

Полное интервью с Романом Костенко: смотрите видео

Они хотят, чтобы НАТО указало на это. Тогда россияне скажут, что этот пункт уберут, но будут настаивать на поддержке их вопроса о территориях. Мы понимаем, что ключевых пунктов, которые важны России, там несколько. Это как раз вопрос территорий, которые она хочет забрать и мирным путем.

Мы сразу видим, что они поднимали ставки, говорили, что Украина должна выйти с территорий, и они их себе забирают. А сейчас в последней версии там указывается, что это будет "серая зона", в которой не будет ни украинских, ни российских войск. Если на это кто-то согласится, то там российских войск не будет ровно столько времени, сколько нужно для того, чтобы ушли оттуда украинские.

Россия использует желание Соединенных Штатов достичь какого-то мира, закончить войну. Сама же дальше проводит боевые действия, дипломатически издевается над Европой, над Штатами. Россия не собирается завершать эту войну. Возможно, сымитируют какое-то перемирие.

Я не вижу смысла для них сейчас заканчивать войну. Они где-то владеют инициативой, вернулись в международное поле зрения, сели за стол переговоров с США. Конечно они сейчас будут пытаться затягивать время для того, чтобы захватить больше территорий и для того, чтобы выторговать для себя больше.

Россия понимает, что время играет сейчас в ее пользу, она будет тянуть. Сам Путин постоянно повторяет, что они якобы все равно, так или иначе, достигнут цели так называемой СВО. Когда я говорю, что россияне будут тянуть время, здесь важно понимать, что они будут испытывать именно США. Возможно, в этом будет и для нас плюс. Мы видим, что никто не пошел сразу на переговоры после первых предложений и не подписал мир, который они предлагали.

В то же время и нам где-то выгодно потянуть, чтобы эти изменения прошли и забылись. Коррупционный скандал, состоявшийся у нас просто так не забудется. Впрочем, когда сейчас это все свежее, то очень сложно сидеть и доказывать свое мнение нашим американским партнерам, которые все-таки понимают, что у нас есть коррупция на самом высоком уровне. Я считаю, что объективно сейчас не лучшее время для переговоров.

Почему Путин так ухватился за Донбасс? Россия говорит о том, что может выйти из Сумской области, из Харьковской области, заморозить линию соприкосновения по Херсонской и Запорожской областях, хотя они уже прописали их в своей конституции.

Донецкая область тоже записана в конституции, как и Запорожская и Херсонская области. Донбасс с самого начала для него личная история, потому что россияне давно пытались его захватить, но не получалось. Донбасс является стратегической целью с самого начала так называемой СВО, когда они сначала хотели захватить Украину, а потом поняли, что не получится. Им, как "второй армии мира", как они себя называют, нужно достичь хотя бы каких-то целей.

Россияне называли много целей: демилитаризацию, денацификацию и освобождение Украины. У Путина было много целей, но по факту он не достиг ни одной за почти четыре года большой войны. Конечно, в глазах даже сильных стран он выглядит как лузер, потому что со своей армией он не достиг ни одной цели. Захват Донбасса будет означать, что он выполнил цели. Затем он продаст это внутри России, потому что ему надо объяснить, за что погибла куча людей.

Путин не сможет просто остановить войну, потому что цели операции не достигнуты. Он говорил, что Россия идет "помогать" народу так называемой "ДНР". Поэтому, конечно, он будет пытаться достичь хоть какой-то цели. Эта цель для него – это Донецкая и Луганская области в их административных границах.

По вашему мнению, может ли Путин пойти на более радикальные методы, чтобы заставить Украину пойти на невыгодные переговоры? Например, объявить мобилизацию в России. Кирилл Буданов говорил, что до весны 2026 года мы точно не должны садиться за стол переговоров. Разделяете ли вы такое мнение?

Граница, где мы не можем идти на переговоры, у нас сейчас. У нас есть проблемы на фронте. Они точно не катастрофические, но враг владеет инициативой и общий фон создан такой, что мы как будто проигрываем глобально, стратегически эту войну. К тому же есть коррупционный скандал, мы с этим идем сейчас на переговоры, поэтому сейчас не лучшее время.

Нужно улучшить это все: остановить врага и принять решения, которые президент уже частично согласовал – уволил главу ОП. Возможно, будут еще какие-то кадровые решения. Их точно надо сделать, чтобы когда мы сядем за стол переговоров – и следа не было от этого коррупционного скандала. Как минимум, нужно будет, но определенные решения должны быть приняты.

Кроме того, должна быть стабилизация линии фронта. Тогда можно садиться и о чем-то говорить. Пока враг имеет преимущество, то очень сложно объяснить, почему Россия должна остановиться.

Относительно действий России – мобилизация там не заканчивалась, она продолжается. Россияне смогут просто больше призывать. Мы видим, что они делают определенные шаги для того, чтобы увеличить количество личного состава, приняли законы, которые позволяют им целый год призывать бойцов на военную службу.

Вы говорите не о контракте, а именно призыв на срочную службу?

В России приняли соответствующий закон. Раньше их срочники были защищены тем, что год не имели права подписывать контракты. Так защищали молодых срочников от необдуманных решений. Но российское правительство приняло решение, чтобы это убрать. Теперь срочники на следующий день могут подписывать контракт. Их часто заставляют делать это, отправляют сюда и они довольно быстро погибают.

Видите ли сейчас факторы, что Путин может пойти на повышение ставок? Появилась информация, что он подписал указы о вызове резервистов в следующем году, будут учения. Может ли это быть угрозой для Украины, как в 2021 году?

Сейчас для Путина подходящее время повышать ставки. Он видит, что Соединенные Штаты частично не против него, и видит, что сейчас преимущество где-то на его стороне, в частности на линии фронта. К тому же у нас происходят внутриполитические процессы. Он понимает, что на это обращают внимание наши партнеры и осознают, что путь к миру может быть еще тяжелее. Путин давит, чтобы они делали то же самое в отношении Украины – чтобы мы подписывали невыгодные условия.

Вы говорили, что нам прежде всего нужно стабилизировать фронт. Я очень часто от военных слышу о проблеме №1 – нехватка людей в армии. На некоторых участках фронта, а это метры, а то и километры, вообще нет наших военных. Сейчас Офис Генпрокурора говорит, что не нужно обнародовать информацию о количестве случаев СОЧ. Что нужно сделать, чтобы усилить мобилизацию? Где взять людей в армию?

У нас проблема не в том, что вообще нет людей. У нас нет их на линии фронта. Их не хватает не только для того, чтобы они там держали оборону, их не хватает еще и для того, чтобы они меняли друг друга. У нас по факту есть определенное количество людей, которое постоянно находится на передовой. Когда кто-то ранен, он выбывает. На его место надо, чтобы пришел другой. Вот это проблема.

У нас проблема, что из-за отсутствия людей мы не можем менять военных, проводить ротации и должным образом давать отпуска. Мы наголосовали законов об отпусках, а давать их ребятам не можем. Потому что не хватает людей, нет кем заменить.

Что касается СОЧ, конечно, это то направление, над которым надо работать в первую очередь. По разным данным, мы имеем там несколько тысяч личного состава, обученного и имеющего боевой опыт. Не все, но определенное количество имеет. С ними нужно работать для их возвращения, потому что это может быть тот важный потенциал, что обеспечит ВСУ и, возможно, уменьшит нагрузку на мобилизацию.

На этих людей уже потратили ресурс – военная форма, обучение. А самое главное – у многих из них есть боевой опыт. Каждый по-разному пошел в СОЧ. Есть люди, которые отслужили 1 – 3 года. Я считаю, что мотивировать их вернуться – это лучше, чем мобилизовать с улицы несколько десятков человек.

Есть даже случаи, когда люди идут в СОЧ прямо из учебных центров.

Это основное. Сейчас из учебных центров идет больше всего.

Есть ли проценты, сколько именно – 30 – 50%?

Есть, но я не буду называть их, это неоткрытая информация.

Главком Александр Сырский заявил, что армии нужна реформа: мобилизация, рекрутинг, новые контракты, качественная подготовка. Поэтому продолжительность базовой общевоенной подготовки увеличили до 51 дня. Достаточно ли только этого шага? Что нужно еще сделать, чтобы привлекать людей в армию?

Думаю, никто не знает что могло бы мужчин мотивировать пойти на войну. У нас была категория людей, которая пошла сама. Им не нужна была мотивация. Это был 2022 – 2023 год. Эти люди тогда пошли. Что их мотивировало? Тогда даже не знали, будут ли они получать зарплаты, или нет. Они просто считали, что это их обязанность. Они считали, что за спиной их народ, их люди, их семьи. Они пошли защищать.

Потом пошла категория тех, кто получил повестки. Они, как говорят, не просятся, но от войны не бегают – пошли и работают. Думаю, теперь осталась та категория, что не хочет идти, и поэтому к ним применяют принуждение.

В каждой стране есть мобилизация. И кто бы что ни говорил, это – ограничение твоих прав, это – военное положение. Ни одна война в мире на таком уровне не ведется исключительно добровольцами. Она ведется всем народом страны. Это не я придумал, не президент, даже не в советское время. Всегда была мобилизация, поэтому она сейчас используется.

Нужно ли, чтобы, например, Александр Сырский или Владимир Зеленский вышли и сказали, что у нас сложная ситуация, не хватает людей в армии, и призвали объединяться, мобилизоваться?

Сырский об этом недавно говорил. Конечно, главком должен это озвучивать, это его работа. Также министру обороны надо, а президенту – прежде всего. Мы помним, какие он шаги делал, меняя глав ТЦК. Это тогда существенно повлияло на мобилизацию. Думаю, исторически это будет одна из его критических ошибок, которые тогда делались.

А еще одна – это разрешение украинцам в возрасте 18 – 22 лет выехать за границу. Не с точки зрения привлечения их на войну, а прежде всего с точки зрения экономики. Поэтому это будет ряд решений, которые в частности привели нас к тому, где мы сейчас находимся и какие условия нам сейчас предлагают.

Как вы думаете, нужно ли в наших условиях сейчас снижать мобилизационный возраст или вообще думать о женской мобилизации?

Я точно противник женской мобилизации. У нас куча мужчин-уклонистов, а мы будем женщин призывать? У нас женщины имеют право по своему желанию присоединиться к армии, когда захотят. Поэтому я не вижу необходимости, чтобы принудительно их набирать.

Прежде всего мужчины должны приобщаться к армии. У нас так исторически сложилось, что мужчины сражаются на войне. Конечно, женщин-героинь тоже очень много, но в большинстве это всегда мужчины. Поэтому я считаю, что перед тем, как делать такой шаг, нужно сделать условия, чтобы больше мужчин приобщались к армии.

Какие условия? Нужно ли снижать мобилизационный возраст?

Я уже давно об этом говорил – во всех армиях мира воюет молодежь. Мы, пожалуй, единственная армия в мире, которая воюет старшим поколением. Видимо, кто-то определил, что старших не так жалко, как младших. Но во всем мире, в Европе и большинстве стран, мобилизационный возраст с 18 лет. У нас – с 25. В начале войны было 27, потом уменьшили до 25. До 22 лет мы уже дали право выезда.

Много ли людей этой категории осталось после принятия решения? Думаю, мы сделали все, чтобы они здесь не остались. Надеяться, что мы этой категорией перекроем мобилизацию, видимо, уже не стоит.

Я сейчас не принижаю вклад старших ребят. Они тоже молодцы. Часто делают такие вещи, что до них еще молодым не дотянуться. Но младшие, скажу на своем опыте, физически выносливее. На всех войнах всегда молодежь воевала больше, чем старшее поколение. Я говорю здесь о молодежи, а сам инициировал закон, что мы назвали 60+. Я провел этот закон, и Верховная Рада проголосовала.

Почему? Кстати, некоторые критикуют такой закон.

У нас всегда всех критикуют. Если бы я слушал тех, что меня критикуют, не было бы многих законов ни об "Альфе", где мы увеличили одно из самых эффективных подразделений в Украине, ни о списании. Мне тоже рассказывали, что это неправильные законы. Сейчас все военные списывают имущество. Это уже не то списание, которое было.

Так же 60+. Это возможность не то чтобы вернуться, а приобщиться к войску людям, специалистам. Например, у нас тысячи воинских частей, из них – сотни новые. У них есть места постоянной дислокации. Их надо охранять. Там охраняют действующие военнослужащие. Это могут делать люди 60+ лет. Кто лучше отремонтирует танк или автомобиль советских времен, тот же ЗИЛ, КамАЗ, или КрАЗ, – 25-летний или те, кто на них работали или учились? Здесь можно много плюсов привести.

Но есть ли статистика, сколько людей вернулись?

Я не буду ее называть, но люди возвращаются. Это вопрос желания. Там нет такого, что вот Кузьмук может вернуться (генерал и бывший Министр обороны Украины, – 24 Канал). Кузьмук не вернулся, он – советник.

Да, внештатный советник. Но людей это возмутило.

Здесь вопрос больше в том, что каждого военнослужащего, офицера, а сейчас солдата и сержанта, согласовывает Генеральный штаб. Это как раз те предохранители, которые не позволяют возвращаться тем, кто не нужен. У нас часто люди возмущаются, мол, он – генерал, началась война, он не пришел на фронт, а когда не было войны, то он служил. Если человек возвращается, они возмущаются, мол, при нем была плохая армия и он вернулся.

На это точно не нужно обращать внимание, потому что у нас сколько людей, столько и мнений. В Украине демократия. Если ты задумал что-то сделать, веришь в то, что делаешь, у тебя есть партнеры, которые также понимают, что это стоит сделать, и ты видишь в этом перспективу, то точно тебе нужно действовать. Однозначно будут хейтеры, будет группа поддержки. Ты должен это сделать и тогда посмотреть на результат. Если слушать всех, то ты ничего не сделаешь.

Хороша ли эта инициатива от Минобороны о новых контрактах? Действительно ли их можно реализовать уже сейчас или с 2026 года? Была информация, что нужны 500 миллиардов гривен в следующем году и один триллион в 2027 – 2028 годах, чтобы воплотить эти новые контракты. Есть ли у нас на это деньги? Можно ли их реализовать?

Инициатива классная, но там есть много подводных камней. Вы найдете и критиков, и много слов в поддержку, что это правильная история, прежде всего предоставляется право на переход на профессиональную армию. Хотя, пожалуй, Украина – первая страна в мире, которая во время такой широкомасштабной войны пытается перейти на профессиональную армию. Все равно такие войны ведутся мобилизованными.

Сейчас люди справедливо возмущены, что отсутствуют конкретные сроки службы, нет нормальных зарплат. Чтобы привлечь людей на контрактную службу, у нас становится профессиональная армия. Люди получают четкие сроки службы, контракты от года до пяти. Фактически от двух лет, потому что через год ты не получаешь бронирование. Каждый мобилизованный может перейти на этот контракт и дальше служить. Остается вопрос – что делать с теми, кто не хочет.

Например, кто-то уже прослужил 4 года. Если ему подписать контракт, он будет служить еще 2 года, получается 6 лет. А кто-то придет завтра, тоже подпишет контракт на 2 года и будет служить всего 2. Возможно, хорошо, что кто-то придет и хотя бы на 2 года подпишет. Но это вопрос несправедливости к тем людям, которые уже служат. Сказать, что это идеальное решение, которое решит эти проблемы – нет.

Но это путь к решению определенных проблем, в частности по срокам службы, которые все хотели. Вот нашли лучшее решение. Но самое ли оно лучшее? Точно нет. Лучше всего – ввести четкие сроки службы. Но этого нельзя сделать без нормальной мобилизации, которой нет. Надо, чтобы кто-то пришел на замену тем ребятам, которых уволят. У нас она не налажена и провалена, в частности теми действиями, о которых я говорил.

Нет четкого объяснения. Если бы вышли, объяснили, например, что сейчас три года служат одни, а другие – пусть готовятся. Они пришли, через три года заменили. Эти ребята пошли в оборонку, в экономику или еще куда-то. Все это уже потеряно. Очень сложно это организовать. Поэтому ищут такие "костыли", чтобы можно было хоть как-то показать обществу, что есть четкие сроки службы, и бойцы видели свет в конце тоннеля.

Что касается мотивации, то это очень сложный вопрос. Его часто поднимают, в том числе и военнослужащие, но, видимо, больше гражданские, которые говорят, мол, увеличьте зарплаты и все пойдут, или поставьте сроки службы и все пойдут.

Это люди, которые не сильно углублены в процесс. На фоне этой старой истории с офисами простых решений, которые у нас когда-то были, и власть целых простых решений. Так мы и живем уже который год. Я просто приведу пример: контракты 18 – 24, которые делали, чтобы привлечь эту категорию к службе.

Говорят, что это не очень сработало, то есть ожидали, что будет много людей.

Тогда как раз ставили вопрос, а что сделать в этих контрактах, чтобы они сработали. Начали опрашивать гражданских и военных. Первое, что сказали – нужны нормальные заработные платы и мы пойдем служить. Там дали расчет, если я не ошибаюсь, сразу миллион. Он предоставляется частями. Затем у тебя по 100 тысяч зарплата. Там достаточно хорошие условия, но, конечно, миллиардером не станешь.

Однако в отношении военнослужащих мобилизованных, которые служат уже по три-четыре года, это также было дискриминационно. Однако это был путь привлечения именно молодежи в армию. Я считаю, средства дали нормальные. Относительно четких сроков службы – дали год. Отсутствует или плохая подготовка? У всех по месяцу, а у вас будет три месяца. С 12 месяцев пока ты пришел, примерно 4 – 5 месяцев ты вообще занимаешься подготовкой.

Хотят, чтобы после этого их не призывали в армию – дали год отсрочки после службы, выезд за границу. Думаете много людей ушли? Не буду называть цифру, но думаю, если в целом собрать, то будет примерно несколько тысяч.

Что такое мотивация? Мотивация защищать страну – это не про деньги. Хотя это важный фактор. Люди должны получать, что заслуживают, но это не то, из-за чего люди принимают решение. Прежде всего люди принимают решение идти защищать свою страну, свою семью, своего товарища, стоять рядом и сражаться. Это прежде всего мотивация. А все остальное должно дать государство, чтобы эти люди чувствовали, что они защищены.

Дай человеку миллионы и скажи, мол, идти, вероятно тебя завтра убьют, и никто не пойдет. Поэтому мы должны мотивировать людей. Мы должны были работать с этими поколениями все 30 лет – рассказывать, почему должны защищать эту страну. Во время войны также у нас должна работать эта система, информационная поддержка.

Должны быть кардинально другие подходы. Деньги – это мотивация для того, когда ты уже на фронте, чтобы ты не чувствовал себя униженным. Это просто, чтобы ты чувствовал, что государство тебе благодарно. Это не является основной мотивацией идти на войну.

Больше о ситуации на фронте, "службу" Андрея Ермака и зарплаты депутатов – смотрите в видео!