Дрейфующая статистика

По официальным сведениям Национального информационного бюро, с начала полномасштабного вторжения российские агенты принудительно вывезли 19 546 украинских детей. Перемещение происходило как внутри оккупированных территорий, так и в Россию, Беларусь и даже в Южную Осетию.

Читайте также Как общество должно ответить на жертвенность добровольцев

К этой цифре справедливо добавить еще по меньшей мере сотню детей из оккупированного Крыма, депортированных и противоправно усыновленных российскими гражданами по программе "Поезд надежды" в период с 2014 по 2022 год.

В своем интервью американский исследователь и правозащитник Натаниэль Реймонд отмечает, что количество депортированных украинских детей, вероятно, составляет 30 тысяч. Среди них, 10 – 12 тысяч несовершеннолетних, которые побывали в так называемых лагерях перевоспитания, а остальные – дети из реестра Нацинформбюро. Последних исследователь и его команда считают депортированными "из учреждений". В то же время вице-премьер Ирина Верещук настаивает, что количество детей с определенным статусом, вывезенных россиянами, – 4,5 тысячи, а не 19,5 тысячи.

Сами россияне неоднократно заявляли, что границу государства-агрессора после начала полномасштабного вторжения пересекли более 730 тысяч детей. Высокопоставленные чиновники России указывали, что среди них большинство – дети в сопровождении родственников. В то же время это обстоятельство не влияет на возможную квалификацию такого перемещения, как депортации.

Ближайшей к истине может быть цифра в несколько десятков тысяч депортированных и принудительно перемещенных украинских детей. Среди них как те, кто был "эвакуирован", так и те, кого вывозили с нарушением норм международного права на перевоспитание или "медицинскую реабилитацию". Это сироты, дети, лишенные родительской опеки, дети с инвалидностью, несовершеннолетние, которых разлучили с родителями в процессе фильтрации, дети украинских комбатантов.

В то же время среди депортированных потенциально могут быть также военные сироты, чьи родители были убиты россиянами в связи с неизбирательными нападениями или в ходе эвакуации.

Почему разнятся цифры?

Процесс идентификации депортированных и принудительно перемещенных украинских детей продолжается. Появляются сведения о тех, кто до сих пор не был внесен в реестр Национального информационного бюро. С последним активно работают компетентные органы власти, верифицируя сведения о детях, их местонахождении и статусе. С другой стороны, из списка изымают возвращенных несовершеннолетних. Сейчас их 388.

Интересно У Путина будет шок: еще одна страна задумалась о членстве в ЕС

Официально доступ к полному реестру Национального информационного бюро имеет лишь ограниченный круг служащих государственных органов. Это подрывает кредит доверия к информации, которая отображается на платформе "Дети войны".

Среди наиболее распространенной критики: наличие в Реестре сведений об уже совершеннолетних лицах, о детях, которые вернулись на привычное место жительства, о тех, кто сейчас находится в иностранных государствах, однако не в России. В то же время подобные замечания в целом не являются критическими, а, скорее, требуют продолжения деятельности по их устранению без неоправданных проволочек.

Нужен ли Украине еще один реестр?

Создание нового реестра не является оправданным шагом.

  • Во-первых, это подорвет доверие к двухлетним усилиям Украины по идентификации детей и негативно повлияет как на процесс возвращения, так и на привлечение виновных лиц к ответственности.
  • Во-вторых, сейчас информацию собирает структура, созданная в соответствии с международным гуманитарным правом, что увеличивает ее репутационный вес и потенциал привлечения МККК.
  • В-третьих, для создания нового реестра необходимы финансовые, человеческие и, главное, временные ресурсы, которых у Украины недостаточно.

Удастся ли избежать повторения ошибок и чем существенно будет отличаться один реестр от другого – вопросы, которые остаются без ответа.

Важно Оккупанты готовятся усилить наступление на Харьковщине, но есть один нюанс

В то же время действующий реестр после верификации следует обновить и дополнить. Информацию в нем можно подавать, классифицируя детей по гендеру, региону депортации, возрастной группе. Параллельно следует также инициировать и наполнять базу данных с генетическими образцами родственников похищенных детей, чтобы обеспечить воссоединение в будущем и право на правду.

Идентификация вывезенных несовершеннолетних должна происходить по четкой и понятной методологии. В реестр следует вносить только те сведения, которые предварительно верифицированы правоохранительными органами.

Кто больше?

Предположения о количестве депортированных российскими агентами детей похожи на необъявленный конкурс, кто сможет обосновать большую цифру. В нем участвуют даже сами россияне. Правда, непонятной остается цель таких "соревнований".

Может ли Украина при поддержке международной коалиции государств создавать и реализовывать уже сейчас механизм для возвращения идентифицированных несовершеннолетних? Да. Процессы дополнения реестра и репатриации являются взаимосвязанными, однако должны происходить параллельно, а не последовательно.

Влияет ли количество депортированных детей на квалификацию действий россиян как военного преступления? Нет. Такого критерия нет. Можно ли доказать преступление против человечности, где количество пострадавших действительно имеет значение даже с сотней, а не с тысячами депортированных несовершеннолетних? Да, и в практике Международного уголовного суда уже есть приговоры, где нескольких десятков жертв было достаточно для удовлетворения критерия широкомасштабности.

Рекомендуем Россия раскалывается из-за войны, и это уже не остановить

Любые манипуляции, предположения и "сенсации", не подтвержденные доказательствами, играют против украинских детей. В будущем официальная статистика неизбежно будет меняться, что является процессом, которого не следует бояться. Неизменным остается лишь одно: Россия должна вернуть депортированных детей и понести за противоправное деяние ответственность.