Украина продолжает поражать мир собственными технологиями вооружения. Сейчас рассматривается возможность экспортировать часть украинского оружия в страны-партнеры. Ряд Европейских государств изъявили желание совместного производства с Украиной, уже запущены некоторые программы.

Почему экспорт оружия крайне необходим Украине и не ударит ли это по нашим оборонным возможностям, в эксклюзивном интервью для 24 Канала рассказала Екатерина Михалко – исполнительный директор объединения частных производителей вооружения "Технологические силы Украины". Она раскрыла, над каким оружием сейчас работают украинские производители и какие страны готовы вкладываться в наш ВПК.

Обратите внимание Удивит россиян: что известно об украинской баллистической ракете "Сапсан" и долетит ли она до Москвы

Появились новости, что Украина может разрешить частично экспортировать наше оружие. Президент Украины сказал, что на экспорт пойдут морские дроны, которых у нас больше, чем нужно войску. По вашему мнению, что это решение может открыть, какие плюсы?

"Технологические силы Украины" последовательно уже в течение двух лет адвокатировали идею открытия экспорта оружия из Украины. На это есть несколько причин.

Прежде всего, это поступления в бюджет, это налоги. Украина, к сожалению, сейчас в такой ситуации, что нам надо больше ресурсов.

Ресурсов финансовых, которые сейчас имеем, недостаточно для закупки вооружения для армии. Соответственно, внешние рынки могут предоставить нам валюту и помочь обеспечением армии.

Так же, когда мы поставляем вооружение в другие партнерские страны, в страны НАТО особенно, это усиливает наши геополитические позиции. Так, Украина может влиять на безопасность стран, безопасность регионов. Мы видим, что российские дроны уже долетают до Польши, и нашим партнерам критически нужен опыт из Украины, особенно в области беспилотников.

Интервью с Екатериной Михалко: смотреть видео

Какое оружие мы можем экспортировать, кроме морских дронов?

Безусловно, избыток беспилотников есть. Что мы, как объединение, называем избытком? Это те производственные мощности, которые не законтрактованы государством или благотворительными фондами.

В прошлом году "Технологические силы Украины" подсчитали "счетчик оружия, которого не оказалось". Что это значит? Мы взяли производственные мощности производителей, которые входят в объединение, и спросили их: "Сколько процентов государство законтрактовало, а сколько процентов простаивали?".

Просто поразительные данные на самом деле – более миллиона дронов и РЭБов не было законтрактовано государством, хотя производители могли их изготовить. Соответственно, это является избытком.

Эти дроны и технику можно было бы конвертировать в поступление валюты в страну, чтобы мы могли больше оружия покупать. Поэтому избыток у производителей есть. Его надо использовать с умом для того, чтобы наполнять бюджет и усиливать роль Украины в мире.

А этот миллион дронов нашему войску нужен был бы? Или все-таки это избыток, который мы спокойно могли бы экспортировать?

В разных категориях дронов разная ситуация. Действительно, есть продукты, которые, в принципе, в избытке. Например, военные их точечно используют, и они в большом количестве не нужны на линии фронта.

Среди избытка есть продукты, которые нашим военным пригодятся. Но проблема в том, если их не покупает государство, если их не контрактует наше ведомство, соответственно, они не могут быть поставлены на фронт. И не только из-за вопроса денег, но и из-за вопроса того, чтобы пустить производство, купить компоненты, заниматься взрывчаткой, критически нужны государственные контракты и соглашения.

Ведь кто-либо без оснований, предоставленных государством, не может заниматься производством взрывчатых материалов, например. Поэтому без государственных соглашений, без государственных контрактов производство не может быть запущено.

Соответственно, когда государство не контрактует эти мощности, они просто простаивают и не могут быть использованы нашими военными.

Но, если открывается экспорт оружия, миллион дронов едет за границу, нам бы точно не хотелось, чтобы наша интеллектуальная собственность, наше оружие, демонстрирующее успешные результаты на фронте, попало как-то к россиянам. Как от этого можно себя обезопасить?

Очень важно, конечно, оценивать, кому мы продаем вооружение. Мы настаиваем на том, что это должны быть государства-партнеры: государства, которые подписали соглашения по безопасности с Украиной; государства, которые входят в Европейский Союз; страны НАТО – они являются проверенными для Украины.

Собственно, если у нас нет к ним доверия в вопросе экспорта, тогда у нас проблемы гораздо большие, потому что мы же работаем с ними по многим вопросам безопасности.

Здесь доверие построено, и они точно не будут перепродавать что-то России. Когда мы говорим о так называемых серых зонах, они должны оцениваться украинскими спецслужбами.

Существует также Государственная служба экспортного контроля, которая должна выдавать разрешения на осуществление таких передач. Эта служба ответственна за аспект безопасности, чтобы государство, которое закупает украинское вооружение, было надежным.

Какие страны сейчас интересуются нашими разработками, дронами?

Это крупные государства Западного мира. Это Великобритания, Соединенные Штаты Америки, Франция, Германия.

Они имеют сильный собственный оборонно-промышленный комплекс, поэтому они в восторге от украинских инноваций в целом.

Если говорить о практическом применении, то наши беспилотники интересны странам, которые граничат с Россией. Это Литва, Латвия, Эстония, Финляндия. Также Польша интересуется этими технологиями, потому что именно в отношении них уже были осуществлены обстрелы и они понимают значение дронов для национальной безопасности.

Готовы ли они уже закупать у нас эти дроны, дроны-перехватчики? Готовы ли заключать долгосрочные договоры, контракты или, возможно, размещать производство в своих странах, чтобы мы с ними сотрудничали в этом?

Да, интереса очень много. Из тех кейсов, которые публично известны, это украинское производство на территории Дании, также украинское производство на территории Великобритании и Польши. Это производители и правительства государств уже официально анонсировали.

Также другие государства приходят с желанием купить украинские разработки. Но, к сожалению, до этого мы имели запрет со стороны украинского правительства. Сейчас, как мы видим, ситуация меняется и надеемся, что производители смогут получать разрешения на экспорт избыточной продукции.

Кроме морских дронов, что готовы страны покупать, условно говоря, прямо завтра?

Это уже зависит от специфики военной доктрины каждого отдельного государства, но безусловно это дроны-разведчики. Они почти всем государствам нужны.

Если мы говорим о государствах, которые имеют общую границу с Россией, им интересны FPV-дроны. Даже не то чтобы их миллионами закупать, а больше сам опыт Украины. Их военные хотели бы научиться пользоваться FPV-дронами.

Также речь идет о технологиях, которые являются решением для защиты от дронов. То есть это дроны-перехватчики, РЭБ-системы. Также есть большая заинтересованность в дипстрайк-дронах, в дальнобойных дронах, потому что это является дешевой альтернативой дорогим беспилотникам.

Украинские дипстрайк-дроны – это современные ударные беспилотные летательные аппараты, которые предназначены для ударов на большую глубину в тылу противника, то есть на сотни или даже тысячи километров от линии фронта. Название происходит от английского термина "deep strike" – глубокий удар.

Россия заявляет о желании изготавливать тысячу "Шахедов" в сутки. Пока это не удается, но если они все-таки до этого дойдут, что нам нужно, чтобы противодействовать? Только дроны-перехватчики, или есть новые разработки, о которых можно говорить публично?

К теме В ЦПД ответили, производит ли Россия уже тысячу "Шахедов" ежедневно

Безусловно, это перехватчики и системы ПВО. Мы до сих пор зависимы от американских поставок. Речь может идти о локализации подобных производств на территории Украины, о производстве собственных ракет, в том числе и для таких систем ПВО.

Мы должны становиться более масштабными и влиятельными, чем враг. Это должно быть нашей общей целью.

Когда мы наносим поражение дальнобойными дронами и наносим вред врагу, это также является гарантией безопасности для Украины, потому что у врага должно быть понимание, что иметь дело с Украиной, – это дорого и невыгодно.

Кроме дронов, сейчас украинские производители делают баллистику, я намекаю на ракету "Фламинго". Можно ли это действительно назвать прорывом? Как к появлению такого оружия отнеслись за рубежом?

Это важный шаг для Украины, потому что дроны – это сфера так называемого асимметричного вооружения, оно дешевое и легко масштабируемое в производстве.

Когда мы говорим о ракетном вооружении, – это уже более тяжелое вооружение, это стратегическое оружие, и нам очень важно локализовать подобные разработки в Украине.

Украинская крылатая ракета "Фламинго" (FP-5 Flamingo) – разработана компанией Fire Point, имеет дальность до 3 000 километров, боеголовку около 1150 кг, точность в пределах 14 метров и скорость до 950 км/ч.
Она предназначена для ударов глубоко в тыл врага и является частью стратегии Украины по созданию дальнобойных средств поражения. Ракета уже прошла испытания, находится на этапе ограниченного серийного производства.

Также важно, чтобы частный сектор начал заходить в эту сферу, потому что у нас были определенные ракетные разработки, подавляющее большинство из которых изготавливалось на государственных предприятиях.

То есть сам факт того, что у нас появляются такие частные разработки, это хороший сигнал. Мы видим заявления правительства Дании, которое поддерживает локализацию украинского производства там, помогает нам в том числе и с ракетными программами.

Соответственно, надеемся, что это только начало большой роли Украины в стратегическом вооружении.

Если коротко подытожить, технологически мы на шаг впереди от россиян или пока они нас опережают?

Нам точно не стоит расслабляться и выдыхать. Враг очень эффективно работает, нам не стоит недооценивать врага, и Украине точно есть еще куда развиваться и масштабировать производство, и наполнять государство ресурсами, в частности благодаря международным рынкам сбыта.

Военные бывает жалуются, что приходят дроны, которые были закуплены ранее и сейчас для фронта уже устаревшие. Как этого можно избежать?

Надо проанализировать, насколько быстро государство отдает те продукты, которые были закуплены. Одна из проблем, что определенные продукты могут лежать на складах и вовремя не отгружаться военным.

Другая часть этой проблемы – происходит так, что действительно подписывается государственный контракт, но технологии движутся быстрее, чем выполнение этого государственного заказа.

Соответственно, государство могло бы дерегулировать правила контрактирования для того, чтобы во время выполнения этого заказа можно было менять технические характеристики. Эти два шага, на мой взгляд, могли бы решить эту проблему.

Назовите топ основных проблем, по вашему мнению, которые стоило бы решить на государственном уровне?

Это недокредитованные производственные мощности. Это тот избыток оружия, который может изготавливаться, но он не закупается.

В процентах это зависит от предприятия. К сожалению, видим печальные тренды, что около одной трети всех производственных мощностей в среднем не под государственными контрактами. То есть мы как государство можем где-то на 30 – 40% больше производить вооружения, если его будут покупать.

Это подводит нас ко второй проблеме – закрытые международные рынки. Сейчас мы надеемся, что эта проблема решится и контролируемый экспорт будет открыт. Но важно, чтобы этот экспорт был доступен всем производителям с избыточными мощностями.

Третьей проблемой является неритмичность контрактирования и его непредсказуемость. Долгосрочные контракты очень нужны индустрии. Вы отметили проблематику, что иногда вооружение является неактуальным, когда оно доходит до военных. Поэтому эти условия контрактов должны быть ослаблены для того, чтобы можно было менять и модифицировать техническую специфику продуктов во время выполнения контрактов.

Это четыре основные проблемы отрасли. Там уже дальше есть, конечно, нюансы свои и проблематики больше, но если фокусировано назвать приоритетные проблемы, то это точно они.

За какими технологиями будущее, по вашему мнению, на что стоит делать акцент? Что в будущем будет актуальным и как будет развиваться война в дальнейшем?

Прежде всего, это антидроновые решения. Дроны-перехватчики – это сейчас приоритет для Украины.

Вторая вещь – это дипстрайк-дроны, дроны-ракеты, то, что может наносить поражения непосредственно на территории страны-врага.

Это дает Украине также дипломатическое преимущество в переговорном процессе.

Третье важное направление – локализация компонентов в Украине. Потому что мы до сих пор зависимы от Китая. Нам надо отходить от этой зависимости и больше вещей локализовать внутри Украины. И любые компоненты, что являются украинскими, что помогают создавать дроны, являются очень важными элементами для нашей индустрии.

Страны Европы начинают задумываться о реальной угрозе от России? Хочется понимать, насколько они начинают вкладывать в оборонку и какие продукты начинают изготавливать?

Они вкладывают в ракетное вооружение, поскольку ракеты от ПВО являются американскими. Европа почувствовала смену настроения в Америке и они теперь стремятся локализовать эти вещи у себя.

Смотрите также США ограничили поставки оружия Европе из-за дефицита: в The Atlantic раскрыли детали

Также это дроны. Наши партнеры ждут возможности открывать такие производства у себя на территории страны, используя украинский опыт.

Я вижу их беспокойство, я вижу их активные действия для того, чтобы локализовать большее производство оружия в Европейском Союзе.

Одно из подтверждений – это программа SAFE, которая начата была в Брюсселе. Это специальные кредиты под стратегические инвестирования в оборонный сектор. И мы видим, что большинство стран Европейского Союза вошло в эту программу и планирует строительство заводов и производство на своей территории.

Если говорить о программе Build with Ukraine, этим летом как раз анонсировали ее запуск. Какие страны могут к этой программе присоединиться? Какие плюсы и минусы этой программы?

Здесь только плюсы, на мой взгляд. Сам факт того, что эта программа существует – большой шаг для Украины и международного сотрудничества. Думаю, что те страны, которые исторически много помогали Украине, изъявят желание стать частью этой программы.

Интересно В Украине уже работают производства 25 иностранных оборонных компаний, – Шмыгаль

Это Великобритания, Дания, возможно страны Балтии. Также Польша, Финляндия, то есть те страны, которые имеют приоритет для производства оружия у себя, будут частью этой программы, я так надеюсь.

А относительно программы PEARL, когда за европейские деньги покупается американское оружие, насколько этот механизм может быть долгосрочным?

Это, конечно, лучше, чем ничего. Это вынужденный шаг. Но он, на мой взгляд, не очень хорош для Украины, поскольку нам важно усиливать свою независимость.

Конечно, здесь и сейчас важно иметь больше вооружения, и это хорошо, что эта программа существует. Но Украине надо думать, как локализовать технологии, от которых мы зависимы, на территории нашего государства, для того, чтобы мы могли сами покрывать это производство.

Есть ли такие конкурсы стартапов, чтобы производители оружия могли подаваться и получать финансирование на то, чтобы дальше заниматься разработками?

Есть прекрасная программа от "Brave1", это гранты для производителей малого и среднего размера.

Это хорошая возможность для компании, которая имеет инновацию, идею в оборонной сфере, привлечь финансирование от государства. Эти программы активно работают, многие наши производители являются их частью.