Количество текстов о "упадке российской экономики" резко увеличилось с ростом использования систем искусственного интеллекта. Но здесь есть одно существенное "но", которое называется "логика действий" – это то, что не видят системы ИИ, но что можно оценить, если смотреть документы и пытаться понять, что для Кремля является приоритетом. С российской экономикой то же самое. Об этом заявил Игорь Тышкевич, информирует 24 Канал.
Читайте также Пошлины 500% и российская нефть: почему США никогда не введут эти санкции
Для понимания сначала дам базовые цифры.
В пояснительной записке к "бюджету России на 2025 и на плановый период 2026 – 2027 годов" есть тезис о том, что на военные расходы уходит 13,49 триллиона российских рублей или 32,5% российского бюджета. То есть россияне перестраивают экономику с гражданской на военную. И логика действий правительства меняется. Сохранение гражданских отраслей экономики, поддержание темпов роста уровня жизни граждан – для правительства России сейчас не является приоритетом. Более того, запланирован обвал по ряду направлений, который будет поддержкой системы найма граждан страны на войну. То есть скрытой мобилизации.
Нефтегазовые доходы
Бюджет России (да и основные показатели экономики) строятся на основе двух документов:
- "основных направлений государственной денежно-кредитной политики на 2025 год и период с 2026 по 20267 годы", подготовленного Центробанком России;
- "прогноза социально-экономического развития России", подготовленного министерством экономики.
В обоих документах есть базовый сценарий, который предусматривает коридор мировых нефтяных цен на 69 – 81 доллар (59 – 71 для российской). Это ситуация, при которой бюджет не испытает абсолютно никаких трудностей и произойдет накопление средств в международные резервы и Фонд национального благосостояния.
Но если смотреть на "консервативный вариант", то диапазон прогнозируемых цен ниже. В этом варианте предполагалось сокращение среднегодовых мировых цен на нефть до 59,1 доллара за баррель до 2027 года. В этих условиях экономический рост минимальный, но международные резервы – стабильные.
Реальным кризисом для России является мировая цена 45 долларов за баррель и ниже в течение 10 – 12 месяцев. Потому что именно тогда активно расходуются международные резервы и средства ФНБ.
Международные резервы России
По состоянию на начало 2022 года они составляли около 630 миллиардов долларов. Минимальный объем был зафиксирован в ноябре 2022-го – 540 миллиардов. Далее были колебания, но уже с периодами роста.
В мае 2025 года объем резервов составлял 686 миллиардов долларов. Ради справедливости – за "майские праздники" россияне "пропили" 19 миллиардов. Но остаток в размере 667 миллиардов все равно больше, чем на начало 2022 года. Причина – пятикратный рост цен на удобрения 2022 года (одновременно с выводом их из-под санкций США при подписании "зерновой сделки") и высокие цены на нефть в 2023 – 2024 годах.
Стоит отметить, что уже сегодня активно расходуются средства Фонда национального благосостояния. Однако он создавался как система финансирования дефицита пенсионного фонда. Только часть его средств (размещенная в ценных бумагах иностранных государств и компаний) учитывается как компонент международных резервов России. Но с октября 2022 года ФНД размещает средства преимущественно в ценных бумагах российских эмитентов. А также финансирует инвестиционные проекты внутри России. В мае 2023 года вышло "бюджетное правило", по которому средства ФНБ могут свободно использоваться минфином "в размере НГВ, выпадающих, при негативной конъюнктуре".
Вывод: ФНБ – рабочий инструмент минфина России и оценивать по его состоянию российскую экономику ошибочно.
В России продолжается крупнейшая с 90-х годов волна передела собственности. Ряд компаний пускают через процедуру банкротства с последующей передачей (бесплатно) "Ростеху" или продажи лояльным к Путину олигархам. Средства от продажи – условно "неучтенные" доходы минфина, которые направляются тоже на войну.
Теперь о системе поддержки войны
Для России ключевым является именно военная компонента. И 13,5 триллиона рублей в бюджете – это не совсем корректная оценка. Недавно писал один текст, где немного пересмотрел "гражданские" статьи бюджета и вышел на цифру 18,7 триллиона. Это 40,2% от бюджета, или 9,01% от прогнозируемого ВВП на 2025 год. Для анализа способности вести войну нас интересует именно эта часть.
В этом тексте я кратко остановлюсь на двух аспектах:
- механизмы поддержки военной экономики. Это в основном расходы бюджета;
- механизмы поддержки скрытой мобилизации. А вот это интересно – россияне используют кризис гражданской составляющей в российской экономике;
Ключевой программой поддержки российской военной промышленности является триада госпрограмм:
- развитие оборонно-промышленного комплекса;
- обеспечение обороноспособности страны;
- обеспечение государственной безопасности.
Но, кроме них, на военные нужды идет часть средств еще пяти "гражданских" государственных программ или проектов – начиная от "научно-технического развития" и заканчивая "обеспечение защиты личности, общества и государства".
К механизмам поддержки можно отнести следующие.
1. Прямое субсидирование корпорации "Ростех" – суммарно около 200 миллиардов долларов (далее буду давать в долларах из расчета курса 1:100).
2. Субсидии и финансирование отдельных предприятий. Здесь интересная схема, которая обеспечивает низкие цены государственных закупок и механизмы перераспределения собственности. Например, запланировано банкротство некоторых компаний для уменьшения выплат по кредитам или смены собственника. Суммарно на все направления имеем еще чуть больше 75 миллиардов долларов.
3. Финансирование отдельных проектов по гражданским программам. Например, работа над созданием авиационного двигателя ТВ7-117, который формально изготавливается для гражданских самолетов, но используется в военных транспортниках и вертолетах. Или создание новых колесных шасси, беспилотных платформ и тому подобное. Суммарно еще 8 миллиардов долларов.
4. Инвестиции в научные разработки и человеческий капитал. Это отдельное довольно интересное направление, на которое тратится еще около 700 миллионов долларов.
5. Поддержка (субвенции) местным бюджетам на создание военных производств или строительство транспортной и инженерной инфраструктуры у линии фронта – имеем более 900 миллионов долларов.
Как Россия переводит экономику на военные рельсы
А теперь к некоторым особенностям политики перевода экономики на военные рельсы. Речь идет о конкретных программах и решениях, стимулирующих развитие ВПК и военные закупки.
Первое и ключевое – человеческий капитал, в частности рабочие руки на военных предприятиях. В России с 2022 года началась программа "переселения" – структуры "Ростеха" имеют бюджетные средства на переманивание специалистов из "гражданских" сфер и из разных регионов. Для таких людей предусмотрено покрытие расходов на переезд и аренду жилья. 150 миллионов долларов "на жилплощадь" – хороший стимул. Сюда можно добавить субсидирование системы профтехобразования (на предприятиях ВПК, естественно) и даже программу "мониторинга обеспеченности кадрами".
Заметьте Россия увеличивает производство БПЛА и стремится достичь цели военными целями, – ISW
Для самих же работников предусмотрены "стипендии" за хорошую работу или достижения – это плюс к обычной зарплате 40 миллионов долларов на выплату конструкторам и инженерам и 75 миллионов на выплаты молодым специалистам (до 35 лет). То есть оборонку делают местом гарантированного заработка и профессионального развития, что облегчает найм специалистов.
Второе – научные разработки. Здесь интереснее. Есть, конечно, прямое финансирование научных центров, университетов. Но есть такие программы как "гранты" различным АНО (автономная некоммерческая организация) на международные и национальные программы научного сотрудничества. Где полученная техническая документация потом продается (за 1 – 2% от выручки) предприятиям ОПК. Фактически, речь идет о промышленном шпионаже среди "дружественных" к России государств.
К этому разделу можно добавить сразу несколько программ и проектов по электронике (субсидии) и развитию беспилотных систем. Суммарно ни много ни мало – более 500 миллионов долларов (это именно дополнительные программы).
Третье – вопрос обеспечения цен. Формально гражданские предприятия ориентированы на получение прибыли. Минобороны имеет своих привычных поставщиков. И коррупцию никто не отменял. Чтобы создать дополнительную конкуренцию, на закупках в бюджете предусмотрены субсидии на покрытие "прибыли, выпадающих" от продажи по низким ценам. И отдельно субсидии банкам на те же цели при кредитовании военных производств (именно поэтому процентные ставки для предприятий оборонки могут быть достаточно низкими). А часть предприятий может рассчитывать еще и на субсидии по выплатам кредитов российским банкам.
Достаточно запутанная система перекрестного субсидирования, которая при кризисе гражданской части экономики толкает производителей к переходу на производство военной продукции.
Четвертое – обеспечение заработка. Особенно это актуально для производителей БПЛА. В бюджете России предусмотрены средства на "поддержку экспорта" продукции (в частности предприятий ОПК). А также государственная программа стимулирования использования беспилотных систем (в том числе в гражданском секторе). Это позволяет производителям получать прибыль не только с военных заказов и сохранять объемы производства, когда минобороны не может обеспечить крупных заказов.
Кризис гражданской части экономики как фактор мобилизации
В России действительно наблюдается увеличение процентных ставок по кредитам, сжатие строительного рынка и рост инфляции. Но со своими исключениями льготная ипотека продолжает работать для военных и работников военно-промышленного комплекса. А часть строительства, например жилья, активно передается структурам минобороны и даже "Росгвардии".
На финансирование таких программ есть прямое финансирование государственного бюджета. А также субвенции "субъектам федерации". Причем, в оккупированных украинских регионах программы разворачиваются достаточно масштабно. Это свидетельствует о политике "замещения населения" – Россия пытается завезти туда "новых жителей".
Суть процесса – война и мобилизация. Это сознательная сегрегация населения. Не секрет, что в России за мобилизацию на войну выплачиваются "подъемные". К тому же в довольно интересной пропорции – до 400 тысяч рублей от министерства обороны и от 1,6 миллиона рублей от "субъекта федерации".
Суммарно достигало 2 – 2,5 миллиона рублей за контракт. Это было основным механизмом скрытой мобилизации. Человек, которому надо было выплачивать кредиты, мог рассчитывать на получение средств, позволяющих выбраться из долгов. Чем закредитованнее были домохозяйства, тем большая база для мобилизации была у Кремля.
Но большие потери на фронте (а социология показывает, что граждане России уже начали осознавать их масштаб) были мощным фактором сдерживания. В 2025 году процентные ставки снова поползли вверх. Значительная часть домохозяйств из своих доходов не может выплачивать взятые ранее кредиты. Здесь имеем рост выплат за заключение контракта – в части регионов суммарные "подъемные" преодолели барьер в 3 миллиона российских рублей. К этому добавились механизмы (пока не по всей России) частичной выплаты кредитов или "кредитных каникул" для того, кто подписывает контракт с минобороны. После службы – военная ипотека, льготные кредиты и образование.
То есть Кремль продолжает политику создания видимости "социального лифта" через войну. Проще говоря, пошел воевать и выжил – надейся на решение своих проблем. Вторая привилегированная группа – работники оборонной промышленности. Доходы у них меньше, но и вероятность стать удобрением меньше.
2025 стал годом продолжения такой политики. Сумма подъемных за найм на войну выросла до 3 – 4,5 миллиона. Путин хочет как минимум сохранить, а то и увеличить масштабы скрытой мобилизации во время летней кампании. Причем переложив основные расходы на рекрутинг на регионы России и местный бизнес.
При этом такой тип мобилизации является достаточно "безопасным" для Кремля. Ведь люди сами пошли за деньгами. И рядовой россиянин, даже говоря о погибшем родственнике, повторяет это – "сам пошел". Не вспоминая о причинах – качество жизни.
Выводы и что с этим делать
Российская экономика окончательно превращается в экономику войны. Где сознательно допускается кризис гражданских секторов. Но без полного обвала, что стоит отметить. Фактически, Кремль реализует старый анекдот:
– Папа, водка (война) подорожала. Ты меньше будешь пить (воевать)?
– Нет, дитя, вы с мамой будете меньше есть!
Причем "меньше есть" не для всех – создается картина "избавления от жизненных проблем" – воевать или работать на военных предприятиях. Поэтому ура-оценки процентных ставок, подорожание ипотеки на фоне активной фазы войны говорят лишь о расширении мобилизационного резерва.
Что касается денег на войну, то, к сожалению, на ближайшие полтора-два года они в России есть. Сложности могут возникнуть, но только при условии обвала нефтегазовых доходов не на месяц или два, а на минимум год – полтора.
В чем Россия действительно слаба – это технологическая база. Именно поэтому Кремль так активно вбрасывает деньги в образование, науку и промышленный шпионаж.
Что делать Украине?
- Во-первых, отказаться от идеи создания мифа о крахе противника "уже завтра". Создавая такие мифы, мы создаем иллюзорные надежды у населения. И потом (когда прогнозы краха России не выполняются) пожинаем плоды в виде проблемных настроений в обществе.
- Во-вторых, анализировать механизмы поддержки войны в России. Некоторые из них можно адаптировать к нашим условиям. Такая же поддержка оборонных предприятий и человеческого капитала. В конце концов, мы имеем множество беженцев. Они могут с удовольствием переехать в предоставленное жилье в обмен на обучение и работу на предприятиях ВПК. Или экспорт военной продукции, что решит проблему недозагруженности ряда предприятий оборонным заказом.
- В-третьих, смотреть на слабость противника и работать с этим направлением. Если о так называемом "теневом флоте" написано много и есть попытки вызвать реакцию наших партнеров, то по тематике военно-технического сотрудничества и военного шпионажа информации мало. Действий еще меньше. В то же время попытка лишить Россию возможности развивать свои технологии (или воровать их) дает преимущество. Значит с этим надо работать.
И, наконец, помнить, что искаженная оценка потенциала твоего врага порождает ошибки в планировании.
Ошибочные планы = проблемы при реализации.