Девушка возила помощь в киевское СИЗО, а когда россиян выбили из Киевской области – поддерживала людей в крошечных селах вокруг Бучи и Ирпеня, до которых не доезжала помощь крупных волонтерских организаций. Впоследствии Стефания поняла, что необходима в других городах – до сих пор остающихся под огнем оккупантов, и переключила свое внимание на запросы оттуда. Об ужасах войны волонтер Стефания Пауль рассказала эксклюзивно сайту 24 канала.
Обратите внимание Впервые в мире в честь мамы: поезд Киев – Ивано-Франковск получил название "Стефанія Експрес"
Что известно о Стефании Пауль
Первое, что поражает в этой девушке – насколько она яркая и энергичная. То, что поражает больше всего – она умеет сконцентрироваться на том, что жизнь продолжается. Эта концентрация так мощна, что на Стефании практически не оседает пепел пожарищ войны.
Стефания не любит сотрудничать с крупными волонтерскими организациями, не воспринимает пиара на том, чтобы помогать другим, и не поддерживает тех, кто без разбора набирает себе гуманитарку. Наибольшее уважение у нее вызывают общины, которые могут самоорганизоваться и сформулировать список конкретных потребностей людей в населенных пунктах, пострадавших от российской агрессии.
Песню "Стефания" Kalush Orchestra знаете? Она меня очень сильно замахала. Потому что любой человек, которому я представляюсь: "Здравствуйте, я Стефания, я волонтер", начинается: "О, это же песня о вас!" И начинают ее напевать. Это уже доводит до потери пульса,
– смеется Стефания Пауль.
Киевлянка Стефания Пауль начала помогать людям с первых дней полномасштабного вторжения России / Фото из архива Стефании Пауль
Интересно Это наше преимущество, – в МВД сказали, что помогло ВСУ в первые недели войны
Люди в освобожденных городах и военнослужащие ее запомнили, потому что она красива, всегда улыбается и совершенно не чувствует страха. Сама она заметила, что именно благодаря этому может работать максимально эффективно.
Мне нечего терять, потому что детей, мужа, чего-то сверхважного у меня нет. У меня нет понимания страха. Не знаю почему. Мне проще раз увидеть лично, вживую, чем просмотреть 100500 фотографий и делать из этого какие-то выводы. Плюс – есть дикое желание помочь людям, но не за счет кого-то другого. Я не могу вместо себя посадить кого-нибудь. Если я решила, что хочу куда-то уехать, кому-то помочь, то делаю это самостоятельно. Беру под ответственность людей, с которыми я уезжаю. Все,
– подчеркнула она.
О волонтерстве
Еще несколько месяцев назад девушка не могла вообразить себя в роли волонтера. Она была стилисткой, моделью и шутила, что когда начнется война, то станет первой крысой, которая убежит с этого корабля.
"До войны я была простой чувишкой, занимавшейся спортом, много путешествовала. У меня так есть где-то 30 – 35 стран. Но вот в Россию, в Беларусь, никогда меня в те страны не тянуло, и я этим очень сильно горжусь", – призналась Стефания.
Начало полномасштабной агрессии изменило многое в жизни девушки. В том числе – отношение к военным / Фото из архива Стефании Пауль
Я никогда не любила военных. Всегда считала их людьми недостаточно интеллигентными для того, чтобы с ними поддерживать связь. Теперь беру все свои слова назад. Военные – это очень классные ребята, просто у них немного другая жизнь, другие взгляды на все,
– добавила она.
Ее волонтерство началось с того, что девушка за свой счет закупала продукты для одиноких киевских бабушек и дедушек. Затем присоединилась к одному из киевских ресторанов, который начал работать на то, чтобы накормить защитников столицы из рядов Вооруженных сил и теробороны. Случайно просто зашла туда погреться и выпить кофе.
Основные волонтерские силы девушка сосредоточила на том, чтобы реагировать на конкретные запросы о помощи / Фото из архива Стефании Пауль
Потом стала больше внимания уделять такой помощи и наладила сотрудничество со столичными аптеками. В это время начали освобождать Киевскую область. Поэтому Стефания увезла лекарства в Бучу, Ирпень и их окрестности.
Об освобожденных городах
В первые четыре дня девушка успела завезти лекарства, продукты, средства гигиены и корм для животных в Бучу, Ирпень, Гостомель, Ворзель, Бородянку, Макаров, Раковку, Андреевку.
У нас с водителем есть свой топ-лист самых жестких мест, в которых мы бывали. Сейчас в Киевской области село Андреевка – самое жуткое. По сравнению с произошедшими там разрушениями Буча и Ирпень отдыхают. Села просто нет. Россияне там жили, и когда бежали оттуда, оставляли очень много боеприпасов. Практически в каждом дворе есть боеприпасы, есть окопы, есть разные надписи, которые россияне оставили.
– рассказала волонтер.
Она добавила, что россияне просто выгоняли людей, расстреливали их на ферме возле села и просто жили в домах, пользовались вещами украинцев.
Так выглядело село Андреевка сразу после того, как украинские защитники выбили оттуда российских оккупантов / Фото предоставлено одним из военнослужащих 10 ОГШБр
Эти слова подтверждают и военнослужащие из 10-й отдельной горно-штурмовой бригады, которые заходили в Киевскую область после увольнения. По их словам, по степени разрушений и причиненного ущерба ситуация в селе Андреевка – страшнее, чем в Буче и Ирпене, где совершенные россиянами военные преступления получили широкую огласку.
Гражданские машины в окрестностях Андреевки стояли расстреленные и раскатанные тяжелой техникой россиян. В каждой из них были люди, которые хотели эвакуироваться от войны / Фото предоставлено одним из военнослужащих 10 ОГШБр
Меня в Андреевке очень поразила бабушка, сидевшая на лавочке возле своего двора. Возле нее стояло 6 ящиков с целыми боеприпасами. И знаете, это такая сюрреалистическая картина, когда бабушка сидит, а возле нее боеприпасы, и она так просто, очень доступным языком объяснила: "Даже если бы здесь остались россияне, я бы все равно не поехала никуда, потому что это – мой дом",
– заметила Стефания.
Та самая бабушка, возле дома которой оккупанты оставили неразорванные боеприпасы / Фото из архива Стефании Пауль
Также она обратила внимание на те надписи, которые оставляли на стенах домов российские оккупанты.
"На самом деле, они особо умом и сообразительностью не отличались. Брали и засир*ли чужие дома своими надписями. Машины, которые они расстреливали, тоже расписывали. Реально, как маленькие вандалы, как подростки на вписке – потусили, разгромили все и убежали. У них – ни мозгов, ни совести нет – ничего",
– добавила она.
При этом такая общая неспособность поддерживать порядок там, где они живут, Стефания считает достаточно точной характеристикой российских оккупантов.
У моих друзей в Буче квартира. У них в квартире россияне тоже жили. Самое смешное, что подруга по возвращении домой мне констатировала: "Самое жесткое, что они ходили в туалет мимо унитаза". Ну, блин, как люди могут точно стрелять, если они не могут нормально, простите поср*ть? И смешно, и грустно. Это же как раз хорошо описывает этих людей,
– сказала волонтер.
О российских оккупантах
При этом во многих поступках российских оккупантов девушка видит сплошной театр абсурда.
К примеру, в Ирпене, когда видишь, куда стреляли россияне, что они расстреливали. Там есть Аллея Славы участников АТО. На ней они расстреляли фотографии. Я когда впервые увидела это расстрелянное ограждение с фотографиями, у меня был один вопрос: неужели у них нет мозгов? Вокруг война они почти в окружении, а тратят патроны в никуда. Шли блицкригом, а сражаетесь с фотографиями. Бл*ха, ну серьезно?
– возмутилась Стефания.
Еще одна забавная ситуация, вызвавшая мнение "Полный сюр", произошла в Буче, где девушке выделили помещение под склад.
"Это такое цельное помещение, больше похожее на ряд киосков. Там сначала идет пивнушка, потом – рыбная лавка, а потом – пустое помещение. Пустое помещение они не трогали – там теперь наш склад. Там целые окна, двери. Рыбная лавка тоже девственница. В пивнушке – выбитое окно, и нет пива, нет бутылок. Оттуда вообще все вынесли. Я когда впервые увидела, сказала: "Насколько можно быть тупорылым, чтобы набрать пива, но не набрать рыбы?" Ты и так на голодный желудок все делаешь", – рассказала волонтер.
При этом она подчеркнула, что во всех ее рассказах нет ни пренебрежительного отношения к российской армии, ни презрения.
Военных нельзя презирать, их нельзя высмеивать. Но я больше отношусь к московской армии не как к армии, а как к орде невежественных людей. В России рассказывают, что у них там жизнь удалась и все классно. Но когда элементарно люди не умеют пользоваться туалетом, не промахиваясь, это говорит, что у них составляющая серой жидкости не очень велика. Именно поэтому их следует бояться,
– отметила девушка.
О слезах
Несмотря на то, что девушка прекрасно отдает себе отчет, с каким ужасом и горем приходится сталкиваться во время своей волонтерской деятельности, все увиденное не искажает ее жизнерадостности. У нее хватает сил видеть вокруг не только горе, но и все элементы трагикомедии, которые всегда присутствуют на войне.
Я не могу вечно плакать, не могу вечно переживать, вечно бояться. Случилось то, что произошло – и нужно действовать по ситуации и закрывать вопросы по мере их возникновения,
– уточнила она.
Главное правило работы Стефании – при ней нельзя плакать / Фото из архива Стефании Пауль
С начала волонтерской деятельности Стефания Пауль сформулировала главное правило работы – при ней нельзя плакать. "В ответ на помощь мне лучше говорить: "Спасибо! Мы победим, мы молодцы". Потому что вечно горевать – это глупая затея", – объяснила девушка.
Когда приносила продукты пожилым людям, которые забирали пищу со слезами на глазах, сразу прямо предупреждала: "Если продолжите плакать – я уйду".
"В ответ, вы не поверите, они прекращали плакать. Люди успокаиваются, на самом деле. Если я буду помогать с кислой рожей, люди будут их принимать, плакать в ответ, страдать. Мы всегда обезьяним друг друга. Но если я прихожу с улыбкой на все 32 зуба, когда мои виниры блестят вместо фонаря – это ободряет людей", – рассказала волонтер.
Говорит, что и команда у нее подбирается всегда соответствующая. Шутят и поддерживают позитивный настрой все, включая военных, сопровождающих ее в самых горячих точках.
Когда волонтеры помогают с улыбкой, они заряжают других людей. Кроме гуманитарки, лекарств, еды и каких-то предметов первой необходимости, волонтеры несут людям еще и веру в жизнь, понимание, что есть будущее. Понимание того, что мы не в заднице. Мы же не в Северной Корее живем, где мы должны ходить только с кислыми минами и горевать. У нас есть прекрасная страна! У нас есть прекрасные военные, есть поддержка,
– подчеркнула киевлянка.
Одна из самых ярких иллюстраций, по ее мнению, общение с людьми. Когда, например, Стефания привезла помощь в только что освобожденную от оккупантов Бучу, местные предложили выпить кофе, сваренный на костре на одной из улиц разбитого города.
Актуально О чем Россия солгала всему миру, положив тысячи своих мужчин в землю
"Мы общались с улыбками. Я там чуваку вручила блок сигарет, а он рассказал, как во время боев они обдирали и курили кору. Но он рассказывал об этом не с грустью в глазах, а как сравнение: "Представляешь, когда-то давно на войне курили махорку, а мы сейчас в 2022 году курим кору деревьев". Все зависит от людей. Когда ты приехал, пообщался с одним человеком, с другим, рассказал, откуда ты, люди понимают, что жизнь не закончилась", – подытожила Стефания Пауль.