Залужный в эфире телемарафона отметил, что россияне могут за два-три месяца, сосредоточив на этом направлении артиллерию, авиационные средства, превратить любой населенный пункт Украины в "Бахмут-2". Подобная ситуация происходит в Авдеевке.

Смотрите также Честно говоря, работой ТЦК я пока не доволен, – Залужный

Он объяснил, какими принципами руководствуется командование во время боевых действий.

Не нужно нам зацикливаться и делать какое-нибудь "шоу или скорбь" возле конкретного населенного пункта. Ведение действий подчиняется своим законам, которые не зависят от того, понравится ли командирам, политикам или журналистам,
– отметил главнокомандующий.

Он отметил, что когда противник наносит огневое поражение с применением большого количества снарядов, это приносит результат: они разбивают здания, поражают солдат. Однако для главкома важно прежде всего сохранить жизнь украинских защитников.

"Нам дорог каждый клочок земли, будем оборонять ровно столько, сколько будет сил. Если сил недостаточно – сохраняем людей, а потом отвоюем", – подчеркнул Валерий Залужный.

Какая ситуация в Авдеевке

  • Россияне постоянно, несмотря на погодные условия, продолжают давить на позиции ВСУ в районе города. За сутки оккупанты могут совершать десятки штурмов, бросая в атаки новые силы личного состава и технику. По мнению главы Авдеевской ГВА Виталия Барабаша, действия россиян связаны не с оперативно-тактической необходимостью, а прежде всего – с политическим приказом захватить город.
  • Россияне, в частности, пытаются штурмовать Авдеевку с флангов. Их цель – взять под контроль так называемую "дорогу жизни", благодаря которой осуществляется поставка боеприпасов и всего необходимого украинским силам. Однако этот логистический путь остается подконтрольным ВСУ.
  • Кроме того, на территории Авдеевского коксохима находятся украинские защитники. Они удерживают завод несмотря на яростное огневое поражение противника. В то же время, как считает СЕО "Метинвеста" Юрий Рыженков, восстановить предприятие после окончания боевых действий будет невозможно. По крайней мере, в том виде, какой он имел до войны.