24 Канал имеет эксклюзивное право на перевод и публикацию колонок Project Syndicate. Републикация полной версии текста запрещена. Колонка изначально вышла на сайте Project Syndicate и публикуется с разрешения правообладателя.
Колонка написана в соавторстве с Морено Бертольди – старшим научным сотрудником Итальянского института международных политических исследований.
Как Трамп играет на травмах американцев?
Вместо того чтобы защищать стабильность мировой системы, внешняя политика США направлена на изъятие ресурсов и у противников, и у союзников путем использования (и злоупотребления) политических, экономических, дипломатических и военных инструментов, имеющихся в распоряжении администрации Трампа.
Читайте также Прелюдия к Третьей мировой: какую большую игру затеял Трамп
В своей книге 2012 года "Почему нации терпят неудачу" лауреаты Нобелевской премии по экономике Дарон Аджемоглу и Джеймс Робинсон называют экстрактивные институты как "предназначенные для извлечения доходов и богатства из одной группы общества в пользу другой подгруппы". В более широком смысле, экстрактивная сверхдержава стремится передать богатство и доходы остального мира своим собственным гражданам. В случае Америки Трампа – наиболее привилегированной группе.
Чтобы оправдать свою политику, администрация Трампа использовала в качестве оружия глубоко укоренившиеся обиды. Главной обидой является убеждение, что США эксплуатировались другими странами в течение десятилетий, а теперь они должны исправить эту мнимую несправедливость. В своей недавней книге "Великий торговый хакер" экономист Ричард Болдуин называет этот клубок обид "доктриной жалоб". Объявление Трампом 2 апреля о тарифах в честь "Дня освобождения", которое ознаменовало начало его глобальной торговой войны, является ярким примером.
"В течение десятилетий нашу страну грабили близкие и далекие нации, друзья и враги. Американские сталевары, рабочие автомобильной промышленности, фермеры и квалифицированные ремесленники действительно тяжело страдали. Они с болью наблюдали, как иностранные лидеры крадут наши рабочие места, иностранные мошенники грабят наши заводы, а иностранные расточители уничтожают нашу когда-то прекрасную американскую мечту".
Большинство этих образов – или преувеличены, или вымышлены. По большей части они служат риторическими приемами для оправдания действий Трампа. Принцип, который лежит в основе его политики, лучше всего сформулировал французский баснописец 17 века Жан де Лафонтен: "Аргумент сильнейшего всегда самый лучший".
Тревожно, что очень мало мировых лидеров осознают весь масштаб изменений во внешней политике США – или же отрицают их. Многие, в частности большинство европейских лидеров, цепляются за иллюзию, что взаимовыгодные сделки все еще возможны. Но недавние действия Трампа четко показали, что старые правила больше не действуют.
Какова повестка дня Трампа в мире?
Предупредительные сигналы о серьезных изменениях во внешней политике США слишком очевидны, чтобы их игнорировать:
ликвидация Агентства США по международному развитию (USAID);
выход из Всемирной организации здравоохранения и Парижского климатического соглашения 2015 года;
нескрываемое пренебрежение к давним союзникам, которую вице-президент Джей Ди Вэнс демонстрирует каждый раз, когда ступает на территорию Европы;
требование к Украине отказаться от своих огромных минеральных ресурсов в обмен на военную помощь;
введение масштабных, неизбирательных тарифов.
Все эти события указывают на один и тот же вывод – "незаменимая нация" превратилась в прожорливую.
Закрытие USAID является самой яркой демонстрацией приоритетов администрации Трампа. Оно не было ни случайным, ни результатом плохо разработанного алгоритма так называемого Департамента эффективности правительства (DOGE) Илона Маска. Это было преднамеренное и показательное политическое решение.
В конце концов, добывающая сверхдержава не "тратит" ресурсы, помогая другим странам, просто, чтобы завоевать расположение. Считая гуманитарную помощь неуместной для своей повестки дня "Америка превыше всего", администрация Трампа сократила финансирование профилактики и исследований ВИЧ/СПИДа в Африке, урезала поддержку поставок вакцин в странах Глобального Юга и фактически закрыла двери для искателей убежища и иммигрантов из бедных стран.
Учитывая долгую историю с отрицанием Трампом изменения климата, его решение вывести США из Парижского соглашения вряд ли удивляет. Но его агрессивное продвижение ископаемого топлива отечественного производства, отмена налоговых льгот на электромобили и попытки заставить торговых партнеров покупать энергоносители США по ценам, выше рыночных, во избежание более высоких тарифов, подчеркивают экстрактивный характер нынешней политики США.
Эти шаги усиливают негативные внешние эффекты от отмены субсидий на чистую энергию и прекращения взносов США в международные климатические фонды. Другие страны, особенно более бедные, понесут на себе основное бремя расходов.
Конечно, Трамп не ошибается, утверждая, что союзники Америки должны тратить больше на оборону и уменьшить свою военную зависимость от США. Однако, как условие подтверждения своей преданности статье 5 Договора о НАТО, США фактически навязали союзникам произвольную целевую цель расходов на оборону в размере 5% ВВП, не проведя никакой глубокой оценки их реальных потребностей в сфере безопасности.
Учитывая, что европейские страны покупают примерно две трети своего военного оборудования у США, повышенные целевые показатели расходов спровоцируют всплеск закупок американского оружия, часто по завышенным ценам из-за роста спроса. После июньского саммита НАТО продолжается массовое перемещение ресурсов из Европы в США, и то же касается союзников Америки в Азии.
Логика добычи, которая стоит за внешнеполитической повесткой дня Трампа, особенно заметна в Украине. Стремясь компенсации за военную помощь, администрация Трампа давила на Украину, чтобы та подписала хищническую сделку, которая предоставляет США значительную долю прибыли от будущей продажи огромных минеральных запасов страны. Совсем недавно, в ответ на постоянные ракетные атаки России на украинские города, США согласились возобновить поставки противоракетных систем и оружия Украине – при условии, что европейские члены НАТО оплатят счета.
Когда речь идет о торговле, стратегия Трампа со времен его первой президентской кампании заключается в том, чтобы заставить экономических партнеров Америки подчиниться. Для Трампа торговые переговоры являются переговорами с нулевой суммой, где есть явный победитель (США) и явный проигравший (все остальные).
Идея взаимовыгодных сделок кажется ему абсолютно чуждой. В лучшем случае условия капитуляции являются предметом переговоров. Недавнее объявление Трампа о произвольных "взаимных" тарифах на широкий спектр товаров из десятков стран, которые вступили в силу 1 августа, является ярким примером этого.
Более того, Трамп использует тарифы – вместе с угрозами мести иностранным компаниям, которые отказываются инвестировать в США – для перенаправления производственных ресурсов в американскую экономику. Но, несмотря на его обещания, такое выкачивание ресурсов не возродит золотой век американского производства. Вместо этого оно нарушит глобальные цепи поставок и приведет к возникновению убыточных предприятий.
Интересно Трамп наконец переходит к действиям
Как действовать Европе?
Превращение Америки в добывающую сверхдержаву неизбежно нанесет значительный экономический ущерб, не принеся долгосрочных выгод США. Все краткосрочные выгоды по добыче ресурсов со временем перевесят издержки:
замедление роста, обусловленное политической неопределенностью;
инфляция, подпитываемая тарифами;
ростом макроэкономических дисбалансов;
неэффективное распределение ресурсов.
Европейский Союз вместе с другими крупными демократиями должен разработать альтернативную модель многосторонности. Эти усилия должны начаться с двух ключевых шагов.
Во-первых, ликвидация USAID создала дефицит финансирования в размере 60 миллиардов долларов. Инициатива по гуманитарной помощи Team Europe должна начать восполнять этот дефицит, перераспределяя часть своего бюджета, что составляет примерно 90 миллиардов евро. Это следует сочетать с большей поддержкой проектов чистой энергетики в беднейших странах мира. ЕС должен быть примером, поощряя другие развитые экономики брать на себя аналогичные обязательства.
Во-вторых, ЕС должен углубить свои экономические и политические связи с единомышленниками в развитых экономиках и развивающихся странах,, чтобы уменьшить свою зависимость от США. Как сказал премьер-министр Канады Марк Карни: "Старые отношения, которые мы имели с США, закончились". Партнеры Америки теперь должны столкнуться с этой реальностью и объединиться.
Учитывая это, Европейская Комиссия должна созвать международную конференцию для формирования постамериканской повестки дня свободной и справедливой торговли с единомышленниками из развитых стран и стран Глобального Юга. Только широкое соглашение дает реальную надежду на преодоление неопределенности и хаоса, которые спровоцировал Трамп.
Готовясь к этим переговорам, Совет ЕС должен срочно ратифицировать торговое соглашение между ЕС и Меркосур. В то же время Еврокомиссия должна ускорить переговоры с Индией, Мексикой, Швейцарией, Австралией, Индонезией и другими странами Ассоциации государств Юго-Восточной Азии, а также начать обсуждение соглашения о сотрудничестве с Всеобъемлющим и прогрессивным соглашением о Транстихоокеанском партнерстве.
Построение нового многостороннего порядка с нуля будет иметь далеко идущие политические и институциональные последствия. Чтобы расширить масштабы и эффективность своей глобальной деятельности, Еврокомиссия могла бы черпать вдохновение из американской модели, в которой ответственность за торговую политику и экономическую дипломатию распределена между торговым представителем США и министром торговли.
Еврокомиссии следует рассмотреть возможность назначения исполнительного вице-президента для ведения переговоров с третьими странами и координации помощи развитию, тесно сотрудничая с комиссаром по вопросам торговли и другими соответствующими должностными лицами.
ЕС не может и не должен отказываться от многосторонности. Наоборот, он должен отстаивать более инклюзивную и справедливую форму многосторонности, даже если его главный партнер с послевоенного периода – США – сейчас (надеемся, не навсегда) решил отойти от нее.