Эта зима может быть еще сложнее: эксклюзивное интервью с Подоляком

Однако Украина работает над тем, чтобы подготовить энергетическую систему к любым вызовам, которые ожидают нас зимой. Об этом в эксклюзивном интервью 24 Каналу рассказал советник главы Офиса Президента Михаил Подоляк.

К теме Вероятность блэкаутов этой зимой: что говорят в Укрэнерго

Напомним, что в первой части интервью мы писали о сроках завершения войны с Россией и как на ход боевых действий влияет "аналитика" от западных СМИ. Больше – читайте по ссылке.

Заседание Совета Украина – НАТО

Состоялось заседание Совета Украина – НАТО. Однако кроме очередной "обеспокоенности"  тем, что больше не действует зерновая сделка, ничего принципиально нового не объявили. Также "решительно осудили" одностороннее прекращение Россией участия в зерновой инициативе и обстрелы украинской портовой инфраструктуры. Это прозвучало в то время, когда ракеты летели на Одессу.

Украина использует все возможные инструменты, чтобы юридически зафиксировать статус-кво. Мы фиксируем нарушение Россией международного военного права, ее действия в акватории Черного моря. А также фиксируем нашу позицию и готовность и дальше продолжать выполнять определенные договоренности в рамках продовольственной программы.

Кроме того, фиксируем нашу готовность дать возможность заходить в наши порты вооруженным конвоям. Главное, чтобы все это потом было зафиксировано в историческом измерении – Украина действует в рамках международного права.

А в отношении НАТО и ООН – они не будут ничего делать. Да и Совет Украина – НАТО нужно было проводить так: Йенс Столтенберг (генсек НАТО, – 24 Канал) должен был сказать на заседании, что Альянс оценил поступки России в отношении портов Юга Украины, которая уничтожает дорогостоящую инфраструктуру ключевого экспортного потенциала страны – сельского хозяйства.

Полное интервью с Михаилом Подоляком: смотрите видео

И что тогда Столтенберг мог предложить на Совете Украина – НАТО? Конкретную вещь – предоставление дополнительных систем ПРО, которые могут работать в частности по российским ракетах "Оникс".

Война в Украине показала, чего стоит та или иная система. Чтобы дополнительно закрыть пространство, учитывая ракеты, которые сегодня использует Россия, нужно меньше "обеспокоенности", хотя она важна.

Однако Украине требуется дополнительно 6 или 8 систем класса Patriot или SAMP/T. Ведь они в полной модификации могут отрабатывать, в частности, по "Ониксам". И когда две дополнительные системы будут стоять на Юге Украины, Россия очевидно окончательно потеряет инструменты влияния на гражданское население и инфраструктуру Украины. А это сегодня ключевой элемент ее давления.

Россия не договорится с Зеленским

Задача россиян пробудить в Украине тяжелые психологические процессы. И в то же время повлиять на наших партнеров, показав, что у России есть оружие и все равно она будет массово убивать украинцев. Пусть партнеры из гуманистических соображений начнут давить на Украину, чтобы она согласилась на проигрыш в войне.

Ведь нет никаких "мирных планов" – есть только капитуляция или победа. И любое предложение какие-то украинские территории оставить Россию означает, что мы проиграли войну.

С Президентом Украины Владимиром Зеленским Россия точно не договорится, потому что это принципиальный вопрос для него. Он осознает, что если мы соглашаемся на возвращение ситуации по состоянию на 2014 год, это означает конец украинской государственности. А он ее гарант.

Однако россияне, понимая это, атакуют гражданское население Украины, чтобы спровоцировать панические настроения у наших партнеров. В то же время они делают публикации со ссылкой на анонимные источники, что у нас "недостаточно оружия", что все может привести к "затяжному конфликту". Поэтому заставьте Украину согласиться проиграть войну.

Сейчас мы ожидаем второй волны наступления. Она должна быть лучше первой. А с Херсонской и Харьковской областью так же было – там были такие же укрепления, которые сегодня построены на линиях обороны россиян?

А никто не ожидал тогда украинского наступления. Наши партнеры до Харьковской операции подсознательно считали, что Украина может проводить оборонные операции, а наступательные – нет.

При этом мы достаточно политкорректны и благодарны нашим партнерам, потому что без проукраинской коалиции у нас были бы очень большие проблемы. Ведь нужно учитывать ресурсность России.

Однако никто не ожидал, что мы будем наступать в Харьковской и Херсонской областях – ни Россия, ни наши партнеры. А Украина просто пошла и показала, что она очень эффективна с точки зрения наступательных действий.

Во время Харьковской операции ВСУ освободили Изюм / Генштаб

И потому Россия тогда была очень напугана. Россияне переформатировались с точки зрения того, что они будут делать. Нагнали "гастарбайтеров" из стран бывшего Советского Союза. В отличие от Украины, где каждый осознает происходящее, Россия воюет по-другому.

Они привезут 5 тысяч "гастарбайтеров" и будут строить фортификационную составляющую. Вы их уничтожили HIMARS – и это вообще не вызывает никаких вопросов, – а потом они привозят следующие 5 тысяч. Вы их уничтожили – привозят следующих. И это не вызывает дискуссии внутри России.

Эта война уникальна тем, что комитеты солдатских матерей – в России после первой и второй Чеченской войны возник ряд таких организаций, которые были достаточно активны – сегодня поддерживают войну. Эти матери сейчас говорят: "Наши мальчики должны ехать умирать".

Почему очень важно инвестировать в украинскую культуру

Россия исчезнет. Но, к сожалению, это займет некоторое время. Это не страна комфорта, не страна, в которой ты можешь быть реализован. Это страна, где ты постоянно должен идти через сопротивление тому, кто ты. И это не страна, где тебе позволено реализоваться. А современный мир – это мир личной реализации, личного "я".

Россия – одна из тех раритетных стран, как Северная Корея, для которой не существует твоего "я". Такие страны не конкурентны. Просто Россия своим пафосом накопила интегрированное влияние на глобальный культурный процесс.

Это сегодня проблема. Если говорить вообще, в мире считают, что "великая русская культура" не может исчезнуть.

Кстати, украинскую культуру нужно создавать полноценно, масштабно, чтобы она доминировала, была отраслевой. Чтобы она могла конкурировать с другими национальными культурами. Имеется в виду, чтобы это условно был не один фильм, ведь конкуренция – это тысяча фильмов. Должна быть огромная индустрия, в том числе сериальная.

Вам сейчас вспомнят Юрия Горбунова и 33 миллиона.

Насчет Горбунова. Вопросы информации и дронов – это два разных вопроса. Для Минобороны есть огромные бюджеты, они должны быть правильно администрированы и отработаны.

Это абсолютно нормальные, правильные вопросы: есть ли у нас дроновое производство, хватает ли нам дронов и т.д. Но этим занимается Министерство обороны как ключевой администратор процессов.

Но если вы не работаете с точки зрения фиксации кто вы в современном мире, почему на вас должны обращать внимание, то из-за чего на вас обращают внимание? Дроновая атака? Да, сегодня. Впрочем, если мы говорим о стратегии, то на вас обращают внимание из-за литературы, кино, сериалов, музыки. Потому что тогда понятно, за что нас нужно любить. Почему мы должны быть интегрированы в современное глобальное пространство.

Если вы не производите этои продукт, то вас нет. Потому что потребитель на внешнем рынке не читает только о дроновой атаке на Мелитопольском направлении. Он как раз хочет послушать вашу музыку. Вопрос – как это модерировать и сколько вообще должно быть сериалов.

Я думаю, что должна быть огромная программа на десятилетие и в это должны быть вложены огромные инвестиции. Возможно, сегодня они должны быть внебюджетными, то есть нужно разговаривать с людьми, готовыми инвестировать в сериал.

Это не вопрос Горбунова. Вопрос в том, что это должно быть прозрачным: огромный объем средств и внебюджетных денег. А мы должны четко фиксировать, кто мы. Вы должны делать культурный продукт. Предположим, что мы не тратим деньги на журналистику. Тогда мы получим дроны от наших партнеров? Тогда Россия будет доминировать.

Еще до 24 февраля Россия инвестировала в производство сериала и фильма "Чернобыль", инвестировала в фильм о "матче смерти в Киеве". Они практически полностью приватизировали украинскую историю и ставят в ней свои акценты.

Информационно нас нет, мы не работаем на внешних рынках – почему нас должны любить? Даже не любить – это ведь сложно, это продуманная эмоция. Почему нас должны замечать? Почему должны сказать, что украинцы – это точно не россияне? Нас нет как людей, которые производят контент.

Поэтому надо говорить не о том, что Горбунов что-нибудь будет делать или не Горбунов. Надо просто правильно модерировать те или иные процессы. Там должны быть понятные администраторы, прозрачные конкурсы и бюджеты. Но это два равнозначных направления.

"После войны не хочу быть публичным лицом"

У вас хватает времени на музыку?

На фоне обязательно. Тишина – это не мое.

Можете ли вы позволить себе отключить телефон, отключить новости и не смотреть, что происходит в течение дня.

Могу, но после этого я получу "взбучку" от президента, если он в это время звонил, а я не ответил.

Не читать новости могу себе позволить, но тогда нужно читать какие-нибудь книги. Ты должен переключиться и понять, что должен быть не только скроллинг информационной ленты, но и другие вещи. Ты должен немного подумать о том, что происходит.

День без комментариев СМИ бывает?

Нет. 17 месяцев ни дня не было без комментариев СМИ. Я на это смотрю как на что-то функционально-прикладное. Я считаю, что эту функцию сегодня нужно выполнять обязательно – объяснять, почему мы ведем себя так или иначе.

Объяснять это нужно и на внутреннем и еще больше на внешнем рынке. Должен повторять однотипные вещи, десятки раз повторять те же тезисы. Раньше я думал, как это – повторять одно и тоже 10 – 30 раз. Сегодня я это понимаю, и это не вызывает у меня какого-то негатива.

Я понимаю, что это важно здесь и сейчас. После войны я вряд ли захочу быть публичным лицом, потому что это не мое.

У вас на столе лежат бумаги. Еще скажут нам, что это методички лежат.

Если человек пассионарный, харизматичный, то темники (методички, – 24 Канал) ему не нужны вообще. На медийном рынке "продается" твоя природность, глубина знаний, экспертность. Когда ты честно понимаешь, о чем говоришь, и готов об этом дискутировать.

Не боишься любых вопросов. К любым – готов, потому что хочешь объяснить природу того или иного явления. Здесь темник не поможет.

Я не пишу для людей тезисы, я считаю, что это не нужно. Потому что если я напишу – это будет мое осознание чего-нибудь, а не его. Я общаюсь, задаю вопрос как журналист. Хочу, чтобы человек, отвечая на мой вопрос, стал понимать гораздо глубже, о чем он будет дальше коммуницировать.

Если он не в состоянии (осознать, – 24 Канал), я понимаю, что мы получим 30% от возможности правильно коммуницировать. Если человек талантливый и хочет разобраться, тогда я не боюсь, что он пойдет на эфиры или будет давать огромное интервью, потому что он будет "продавать" не себя.

Это вторая составляющая проблемы украинской политики. Часто люди "продают" себя в интервью, а не информацию. То есть люди не хотят отойти на второй план со своим "я", а на первый – дать объяснение темы. Это очень сложный момент.

У нас политический процесс был как конкуренция личностных "я". Я же наоборот хочу, чтобы здесь было меньше того, как ты выглядишь справа, слева, сказал ли ты все модные слова или ты все же говорил о проблематике. Поняли ли люди ее и вызвала ли она у них определенную реакцию.

Что такое реакция? Это когда тебе интересно переосмыслить что-нибудь внутренне. Ты послушал человека, выключил эфир и думаешь, что ты услышал. И формируешь свое мнение. Это ключевой момент информационной работы, которого в Украине часто нет.

К чему украинцам готовиться зимой

Нас уже предупреждают, что следующая зима может быть сложнее предыдущей. Раньше у нас была возможность из деталей двух трансформаторов, которые у нас были, собрать один. А сейчас у нас такой возможности не будет. К чему нам готовиться зимой?

Давайте откровенно. Во-первых, энергетический штаб работает. Постоянно ищет возможности, есть деньги и инвестиции, не только внутренние украинские, но и внешние. Есть определенные заказы.

Не будем все говорить, это очень важно, чтобы наши оппоненты не все понимали, что будет происходить. Есть другое видение того, как нужно защищать инфраструктуру. Особенно магистральную инфраструктуру.

Ведь ключевые удары идут по генерации не атомной, а, например, ГЭС, ТЭЦ, и главное – трансформатор. То есть большие магистрали – 770 или те, которые на подстанциях для входа энергетики в города – 330. Туда наносили основные удары дронами и крылатыми ракетами. Ими били по ТЭЦ, например, а дронами били по трансформаторам.

Безусловно, трансформаторы – это не продукт, это – не генератор. Генератор как раз проще найти на рынке, ведь они постоянно производятся. Это продукт постоянного использования. А трансформатор – это продукт использования раз в 10 – 20 лет. Ты однажды поставил и забыл об этом.

Более того, энергетические системы не закапывались ни у нас, ни в США, ни в Европе. Ведь никто не считал, что современная война может идти путем атаки на энергетическую инфраструктуру. То есть, чтобы людей, современных детей оставить без света, отопления и т.д.

Теперь мы это понимаем. Первое – энергетический штаб четко оценивает риски, которые нужно нивелировать. Второе – ищем возможности изготовить. Что касается трансформаторов – что-то производится, ищем возможность докупить, что производится не в Украине.

Третье – строятся разные способы защиты дополнительной, в частности, мобильной защиты. Речь идет о зенитных пулемётах и т.д. То есть все отрабатывается.

Но вы правы. Стартовые позиции будут гораздо хуже, чем в прошлом году. Ведь тогда была сбалансированная полноценная система, работавшая уже десятки лет и т.д.

Россия, во-первых, вывела из энергетической системы ЗАЭС – не забываем. Это огромный объем мегаватт. Кроме того, она нанесла основные удары по магистральной сети. Поэтому стартовые позиции хуже, но осознание рисков сейчас гораздо лучше.

То есть далеко EcoFlow, павербанки не прячем?

Я не думаю, что нужно прятать вообще все, что нам позволяет выживать во время войны. Пока война не завершится – все нужно держать под рукой. Это очень важно.

Я не совсем понимаю, а есть какое-то сейчас понимание того, что можно безопасно себя чувствовать в Украине, учитывая, что "главное – не атаковать Россию", а все, что атакует Россия – это "нормально"?

Мы же с вами осознаем, что 17 месяцев или еще какое-то количество месяцев, которое нам понадобится для того, чтобы довести эту войну до конца, будут однотипными.

Россия абсолютно не будет считаться с международным правом и будет бить по гражданскому населению. Для России же главное – не войну выиграть на поле боя. Она этого не может сделать. Для России сейчас главное – максимально нанести вред гражданскому населению.

Сейчас, в отличие от прошлого года, когда они как бы "осторожно" били, "осторожно" оно попадало, ведь у них высокоточного оружия нет. Но они все равно маскировали свои действия. Говорили: "Мы бьем по военным целям, мы не бьем по гражданскому населению". Сейчас они демонстративно говорят: "Бьем по гражданскому населению".

В ЮНЕСКО мощно оскандалились

Россияне на своих экранах спокойно рассказывают, что вот "мы уничтожим Одессу, потому что мы не можем ее уберечь. Потом отстроим". Донецк, Луганск "строили" за 9 лет так, что не узнать – Голливуд "завидует". Теперь они будут "отстраивать" памятник ЮНЕСКО в Одессе.

Кстати, реакция ЮНЕСКО интересна. Совершенно интересная реакция. Они не отреагировали, перепечатали твит филиала ЮНЕСКО в Украине типа: "Это нельзя делать. Не надо же бить". Между тем они никаких юридических действий не предпринимают. К примеру, приостановить членство России в ЮНЕСКО. Более того, глава ЮНЕСКО Одри Азуле выходит и говорит: "А почему вы убиваете российских журналистов?"

Глава ЮНЕСКО Одри Азуле / AP

Напомним, погиб субъект Ростислав Журавлев. Это не "журналист" и даже не пропагандист. В 2014 году он был комбатантом в бандитской группировке псевдореспублики Донецкой области, то есть убивал людей. То есть выходит глава ЮНЕСКО – и говорит: "А чего вы убиваете бандита?"

Справка. Военный корреспондент пропагандистского российского агентства "РИА Новости" Ростислав Журавлев погиб возле Пятихаток в Запорожской области. В России заявили, что Журавлев получил ранения от кассетных боеприпасов.

Обычно к тем, кто играет по правилам, много вопросов, когда они где-то эти правила якобы нарушают.

Очень правильная мысль. Если вы готовы подчиняться правилам, то вас всегда будут шпынять. Будут говорить: "А чего вы перешли дорогу, как только начал мигать зеленый свет?" Когда вы демонстративно едете на красный на Ferrari, вам скажут: "А нет, он имеет право. Никаких проблем". Россия продемонстрировала это в смысле отсутствия какого-либо международного права.

Вот если вы добровольно готовы ему подчиняться, платить штрафы, говорить: "Нет-нет-нет, мы это не будем делать, потому что международное право запрещает и т.д.". Так у вас будут судебные тяжбы, вас будут шпынять. Если будете вести себя как Россия – вам будут говорить: "Только не обижайте их. Не убивайте бандита, он же имеет право вас убивать. А вы чего хотите его убить?"

С момента как Игоря Гиркина посадили за то, что он экстремист, а не террорист, я жду, что там, может, Путина посадят за то, что он какую-то шоколадку украл в магазине. И скажут: "Видите, дадим ему несколько лет и забудем все, что он делал несколько лет до этого".

Я даже соглашусь, чтобы его посадили за украденную шоколадку, главное – в какую тюрьму. Если это будет одна из украинских, все хорошо. Там он почувствует, что такое "украинский шоколад".

После войны могут создать службу, которая будет искать нардепов за границей

Лето – время отпусков и мы видим, как периодически наши народные депутаты позволяют себе посетить Мальдивы или отправиться в Барселону. Имеет ли право позволить себе народный депутат такой отдых?

Достаточно простой вопрос. По сравнению с тем, что сейчас чувствуют люди, которые находятся на переднем крае или их семьи, депутат должен самостоятельно максимально ограничить себя. Исключить вообще опцию отдыха и всего прочего – в комфортных условиях он находится в Киеве или в любом другом городе, где нет той войны, которую на переднем крае испытывают ребята, а это 100 – 300 тысяч человек.

Сегодня депутаты или любые госслужащие должны ограничить себя внутренне. К сожалению, это невозможно, потому что человеческая природа такова, что человек всегда хочет чего-то лучшего и большего.

Поэтому государство должно достаточно жестко наказывать за это. Так же как с Юрием Аристовым. Но не только лишить его мандата. Нужно посмотреть, соответствуют ли его расходы тем средствам, которые он задекларировал. И это будет правильно.

В стране должно быть синхронизировано понимание у общества и у государства, какую мы платим цену за войну. И поэтому должно быть самоограничение и желание отдать 300 тысяч гривен, которые были потрачены за ночь в Waldorf Astoria Maldives (гостиница на Мальдивах, где отдыхал с семьей экс-депутат Юрий Аристов, – 24 Канал), на то, что нужно военным на фронте.

Это гораздо глубже вопрос и касается он не только отдыха конкретного депутата. Это вопрос коррупции в целом. Это говорит о том, что одновременно существуют две тенденции:

• положительная, когда общество становится взрослее и готово отдавать все ради историчности момента;
• негативная, когда есть ряд людей, которые совершенно сознательно грабят, мародерят страну во время войны.

Это можно остановить только тремя вещами:

• минимизация распределительных функций;
• жесткие действия правоохранительных органов;
• изменения в судебной системе

Правоохранительные органы работают сейчас не очень хорошо, потому что они мыслят так: сегодня кого-то, кто у власти, они арестуют, а завтра он вернется на свой пост судьи, депутата или даже министра и отомстит правоохранителям.

Слабость правоохранительных органов исходит из того, что у нас нет института репутации. Если человека поймали на мародерстве, который, допустим, в 2005 или 2006 году, "отжал" облэнерго (не будем называть фамилию этого человека, достаточно популярного в ряде электоральной среды). А потом он становится министром. Поэтому правоохранители так снисходительно относятся к представителям власти.

В то же время определенные процессы происходят в судебной системе. Когда он "видит" токсичность человека, то постоянно переносит на два месяца меру пресечения. Судебная система не выносит приговор за мародерство на 10 или 15 лет. Она дает два месяца, потом переводит под домашний арест. И тогда общество ощущает ложь.

Тенденции относительно неправильной модерации процесса наказания за мародерство оказывают существенное влияние на общественные настроения. Общество сегодня сконцентрировано на приоритете №1 – уничтожении России, зашедшей на нашу территорию. И оно "сжимает зубы", когда видит, что за его спиной – мародеры.

Да, общество об этом говорит, но потом оно придет к ним, после того, как решит вопрос существования России.

Сегодняшние мародеры думают, что потом отдадут 50% прибыли и будут чувствовать себя хорошо. Но они должны понимать, что к ним точно придут. Уже не будет как в 2005 или 2014 году.

К ним, может, и придут, а они на Мальдивах или в Барселоне.

А кто сказал, что после войны не будет создана специальная служба, которая будет искать по миру, в частности, в определенных штатах Арабских Эмиратов, где мародеры уже создают себе юрисдикции, и не привезет их обратно в Украину? Кто им это обещает?