Вместо этого украинское государство никогда левиафаном и не было. С первого дня своего существования оно оставалось самым слабым игроком за карточным столом.
Читайте також: Европейское протрезвления: Кремль объявил эту войну не Украине, а Западу
Во многом, Украину спасло то, что у нас не было единого системообразующего ресурса подобно российским нефти и газу. В нашей стране таких ресурсов было несколько и вокруг каждого в итоге сформировалась своя олигархическая группа. Каждая из них затем выстраивала эшелонированную систему обороны.
Благодаря этой внутривидовой конкуренции в Украине рождалось все то, чем мы потом так гордились. А именно: многопартийность, СМИ и многоголосие. Российское вторжение делало ставку на слабость Украины. Кремль думал, что украинская архитектура самозащиты не способна тягаться с сильным соседом. Также она думала, что карточный домик развалится при первом дуновении восточного ветра, но РФ просчиталась.
Впрочем, турбулентность на этом не закончилась. Потому что оспаривать монополию Киева на насилие готовы еще и те, кто убежден, что нынешняя Украина – "недостаточно Украина". Ничего нового, ведь уличные борцы за народное счастье неизбывны как осадки.
До недавнего времени они были активны даже в соседней России – выбирая в качестве мишеней безответных мигрантов с востока и устраивая смотр сил на "русских маршах". Вторжение в Украину позволило Кремлю сравнительно безболезненно всех их утилизировать. Одних отправили в окопы на Донбасс, других – прикормили и поставили на службу, третьих – нейтрализовали через уголовные дела. Те, кто упрекал Путина за то, что тот недостаточно Путин, перестали представлять угрозу Кремлю.
Президент России Владимир Путин
Украинские борцы "за народное счастье" подобного сценария могут не страшиться. Потому что в Украине хватает крупных игроков, которые продолжают конкурировать с нынешней властью. В борьбе за ресурс уличные штурмовики могут рассматриваться как ценный актив самыми разными центрами влияния. Для кого-то они – идеальные исполнители грязной работы.
Проблема лишь в том, что пока украинские игроки уверены, что это они используют радикалов, сами ребята в городском камуфляже уверены в обратном.
Покровители украинских крепышей могут верить в то, что они держат их на коротком поводке. Что ультиматумы властям, которые ставят их подопечные – всего лишь способ торга. Что в нужный момент любых активистов можно отправить на свалку истории. Что не мешает самим активистам воспринимать всю эту ситуацию зеркально.
Особенность в том, что Украина и впрямь – не Россия. Государство здесь остается слабым, пугливым и нередко прислушивается к тем, кто громче крикнет. Регулярная ротация элит никому не позволяет надеяться на бессрочное пребывание в кресле. Полномочия можно потерять, а инвестиции в уличных "Робин Гудов" останутся – и могут дать отличные всходы.
Революция достоинства
Тем более, что уличные ребята торгуют идеей не "права", а "справедливости". В отличие от скучных академических понятий, справедливость удобна тем, что она всегда субъективна. У каждого свое собственное представление о ней – в отличие от бесстрастного закона, который в украинских условиях еще и скомпрометирован. В бедной стране справедливость часто становится синонимом права на месть и самосуд. На погром и насилие.
И если кому-то кажется, что "давно пора" и вообще "сил нет", то стоит напомнить, что маховик насилия никогда не бывает избирательным. Под его колеса рискует угодить каждый. Как известно, по Сталину ностальгируют в основном те, чьих дедушек он просто не успел расстрелять.
Безусловно, мы ни на что не обречены. Ни один сценарий не может претендовать на роль само сбывающегося прогноза. В конце концов, протестное голосование за "Свободу" в 2012 году не сделало эту полит силу трендмейкером в украинской политике. А война и неизбежное ожесточение все равно не позволило право радикальным политикам перешагнуть проходной барьер.
Читайте також: Борьба за "картинку в головах": как оккупация Крыма сорвала розовые очки с людей
В конце концов, мы страна со слишком большим числом вводных, чтобы наше уравнение можно было рассчитать заранее на много шагов вперед. Но это не повод само успокоительно отмахиваться от любых попыток украинских башен воевать за власть ценой оспаривания государственной монополии на насилие. Вполне достаточно того, что эту монополию на насилие оспаривает Москва.