Да, десятки голосов, прочитав это, фыркают мне в ответ: а вот моя мама, бабушка и соседка живут так и ничего. Я не говорю, что на пенсию нельзя жить, просто спрашиваю сама у себя, насколько такая жизнь могла бы быть жизнью? Пенсия моей мамы 2200 рублей. Ее гривневую пенсию местное правительство просто умножило на два – крутись, как хочешь. Я не в обиде. У правительства есть еще сироты, инвалиды и прочие льготники. А у моей мамы – я.
Дети должны заботиться о родителях, разве нет? Но мама в том возрасте, когда обычно уже не работают, а живут на дивиденды долгой трудовой жизни – эту самую пенсию. С нее планируют покупки, балуют себя сладостями, оплачивают коммунальные платежи, если живут сами. Так должно быть, по логике вещей. А я давно уже пришла к странному выводу, что пенсия – это полная финансовая несостоятельность, самый низ и самое дно любой жизни. По большей части, конечно.
У мамы есть сестра. Ее пенсия чуть выше – 2300 рублей. Она, вероятно, из счастливцев. Но мамина сестра всю жизнь проповедовала принцип жизни без трудностей. Зачем выходить замуж, если придется стирать мужу носки? Зачем рожать детей, если вырастив, они могут стать вовсе нехорошими людьми и не заботиться в старости о своей матери? Я еще застала тот период жизни моей тети, когда она вполне могла родить ребенка… И даже была от этого события в нескольких месяцах… Ровно на том сроке, когда еще можно успеть сделать аборт…
И она выбрала жизнь без трудностей, без мужских носков, детских кризисов взросления, трат на растущего ребенка и всякого прочего. Кто осудит – ее жизнь. Но ни в какой момент жизни моей тети она не была так счастлива, как ей виделось это в момент ее выбора, когда она отказывалась вполне осознанно от семейных трудностей и детей.
Сейчас это резко стареющая, очень бедная, одинокая и несчастная женщина. Ее жизнь – маркер жизни в "республике". Голод, поиски трех картошин на суп (она просит у людей именно столько, когда в ее доме абсолютно пусто), старая одежда с чужого плеча. И еще – отсутствие любых иллюзий. Ее интересная внешность растаяла с возрастом, ушла, не оставив и следа. Голод, лишения, трудности сделали свое дело. Все радости моей тети – телевизор и еда. Деньги, которые обещают еду.
Она честно пытается платить за коммунальные платежи, не иметь долгов перед "государством". Она давно уже не ждет ни от кого и ничего. К нам она ходит обедать и купаться, поскольку и то, и другое в полной мере для нее недостижимо. В одной из двух комнат ее квартиры течет труба, но поскольку ее этаж первый, она давно уже закрыла на это глаза. Она поменяла кусок одной из текущих труб, и ей это обошлось в четверть ей пенсии – для нее слишком много, поэтому текущая из трубы вода не худший вариант для нее сейчас.
И глядя на мою старую, одинокую, вечно голодную и несчастную родственницу, я думаю о том, как могла бы жить одна моя мама, если бы ей вдруг пришлось так жить. На 2200 рублей пенсии, из которых половина идет на оплату коммунальных платежей. Это же невозможно – мне приходит в голову только это. Но на моей улице так живут если не все, то очень и очень многие – давно уже закрывшие глаза на свой внешний вид, состояние своих домов и далеко идущие планы.
Читайте также: Жизнь в оккупированном Луганске: кажется, будто бы город стареет, а улицы его вымирают