Почему мы живем в лучшем мире и не должны жаловаться

Пять лет назад от недоедания страдали 850 миллионов человек, а от лишнего веса – два миллиарда. Причем, динамика вполне однозначна – в обозримой перспективе человечество отправит голодные смерти на свалку истории.

Читайте також: Путин заложник своей картины мира, или Почему президент РФ не хочет окончания войны

Представить себе ситуацию, когда неурожай уносит 15% жителей страны (как это случилось во Франции в 17 веке) уже не получится. Отныне голод – это итог не природных катаклизмов, а социальных: он возникает там, где есть на то целенаправленная злая воля. У которой, вдобавок, есть имя и фамилия.

Сегодня голод возникает там, где есть на то целенаправленная злая воля

Бабушкин рецепт лечения простуды (горячее молоко и мед) – он ведь тоже родом из нашего голодного прошлого. Всю свою историю обыватель жил в условиях недостатка калорий. А потому рецепт выздоровления состоял в том, чтобы дать ослабленному организму достаточно энергии, чтобы он справился с недугом. Поэтому в дело шли самые калорийные продукты, которые можно было найти в крестьянском доме.

Дедовские рецепты безнадежно устарели. Потому что никакого "недостатка калорий" больше нет. Напротив – налицо их избыток. И побеждать простуду куда логичнее с помощью лекарств.

Кстати о лекарствах. Вы может не заметили, но человечество успело победить и болезни. Те самые, что выкашивали страны и континенты на протяжении всей нашей истории.

В 14 веке чума унесла четверть населения Евразии. В 16 веке черная оспа выкосила 90% аборигенов американского континента. В начале двадцатого – "испанский грипп" убил сто миллионов человек. Вплоть до ХХ века комбинация голода и болезней приводила к 30% детской смертности.

Благодаря медицине люди живут дольше

Все это в прошлом. Нас не прививают против оспы, потому что эту болезнь удалось победить еще в 1979 году. Вакцины и лекарства лишили слово "эпидемия" своего пугающего звучания

В 2002 году боялись "атипичной пневмонии". В 2005 – птичьего гриппа. В 2009 – свиного, а в 2014 – эболы. Последняя оказалась самой кровожадной, унеся жизни 11 тысяч человек. Но ничего из перечисленного не идет ни в какое сравнение с пандемиями прошлого. Причем, люди умирают не из-за того, что нет лекарств, а потому, что лечение не успевает вовремя добраться до неблагополучных регионов (в случае эболы – это была западная Африка).

Мы сегодня умираем от тех болезней, до которых наши предки попросту не доживали. Онкология и сердечно-сосудистые болезни раньше не убивали человечество просто потому, что не успевали. За них это делали куда более простые и примитивные вирусы, а также другие люди.

И не стоит скептически улыбаться. Человечество успело победить и насилие - в том виде, в котором оно существовало всю нашу историю. В аграрных обществах оно уносило 15% популяции, а в ХХ веке – лишь 5% (с учетом двух мировых войн). В 2012 году от насилия (войны и преступность) погибло 620 тысяч человек. Еще 800 тысяч – это самоубийства. Еще 1,5 миллиона погибло от диабета.

Нам может казаться, что мы живем в мире, полном насилия. Но это не имеет никакого отношения к реальности. Никогда раньше человечество не жило так благополучно и мирно, как теперь. Наши враги – это не голод, не вирусы и не оружие. Наши враги – это когнитивные искажения. Те самые, что заставляют нас чувствовать себя несчастными.

Даже страх перед терроризмом – это итог нашей медиарельности. В 2010 году терроризм унес чуть меньше восьми тысяч жизней – преимущественно в развивающихся странах. А ожирение – больше трех миллионов. Мы боимся ИГИЛ и Аль-Каиду, хотя сахар и диабет опаснее. Просто у ИГИЛ лучше пиар.

В 2010 году больше трех миллионов людей умерло отожирения

В нашей реальности нет ничего, что позволяло бы говорить о "конце времен". Перенесите сюда на машине времени вашего предка из пятнадцатого века – и он решит, что оказался в лучшем из миров. До тех пор, пока вы не включите ему выпуск новостей.

В нашем мире не стало больше насилия и смертей. В нашем мире стало больше прямого эфира. Нас делает счастливыми не объективная реальность, а субъективная. Не то, чем мы обладаем, а то, что мы об этом думаем. Природа новостных выпусков такова, что мы сообщаем в них не о том, что является нормой, а о том, что является ее нарушением. Кормим обывателя паникой и истерикой, получая на выходе реальность соцопросов.

Читайте також: Украина – не Россия: на что делал ставку Путин и где он просчитался

На этой почве густо растут спекулянты. Если раньше человечество жило с ощущением, что "сегодня – это несовершенное завтра", то теперь нас убеждают, что "сегодня – это испорченное вчера". И что единственный залог спасения – это вернуться в некий "золотой век", спрятанный от нас под гущей веков.

Антипрививочники. Традиционалисты. Борцы с ГМО. В нашей реальности лучше всего продаются страхи и неврозы. Мы охотно боимся завтрашнего дня, забывая о том, что наше "вчера" состояло из крови и кишок. Любим народную медицину, забывая о том, что она – продукт той эпохи, когда пенициллин еще не изобрели. Отмахиваемся от науки, хотя именно она позволила всем нам дожить до совершеннолетия.

Давайте начистоту. Наша реальность – комфортна и безопасна. И если вы чувствуете себя несчастным – она тут ни при чем. Дело в том, что счастливыми нас способны сделать только окситоцин, дофамин и серотонин.

Наш уровень счастья – продукт биохимии, а не обстоятельств жизни. Просто в разное время выплеск этих гормонов в кровь обеспечивался разными факторами. Триста лет назад для субъективного ощущения счастья нужно было вдоволь поесть. Сегодня – выиграть миллион в лотерею.

Прогресс не сделал нас счастливее – это правда. Но он избавил вас от самых главных предпосылок для несчастья. И дал время, чтобы задуматься о том, почему именно вы несчастливы.

Читайте також: Европейское протрезвления: Кремль объявил эту войну не Украине, а Западу

Если вам кажется, что вы живете в худшем из миров – вам кажется. Если вы боитесь завтрашнего дня, значит, вы просто перестали оглядывать на вчерашний. Если вы чувствуете себя несчастным – купите антидепрессанты.