Деева: Мое присутствие в МВД – свидетельство того, что изменения возможны

Заместитель главы МВД по вопросам европейской интеграции Анастасия Деева после своего назначения практически не общалась с журналистами. Но для сайта "24" сделала исключение.

Анастасия Деева рассказала, над чем она работает в должности заместителя министра, каковы результаты ста дней ее пребывания на должности, в чем сложности работы в МВД, и что делает ее счастливой. Ну, и про травлю в сети, конечно, тоже.

Ты – молодая девушка, которая работает в немолодой структуре, которая представляет из себя специфический и очень закрытый мир. Не сложно?

Если бы меня пугали сложности, то я вряд ли была бы здесь. Я абсолютно адекватно оцениваю свой статус заместителя министра по европейской интеграции, он логичен.

Я пришла в МВД в команде Эки Згуладзе, она меня познакомила с этим миром. Мое знакомство с системой произошло нетипично. Я пришла как проектный менеджер – у меня есть свои задатки, которые я смогла профессионально реализовать. Система меняется. Это уже не то старое милицейское ведомство, которое было раньше.

Какое впечатление произвела система на человека со стороны?

Когда я ее увидела впервые, она меня очень отвернула.

Почему?

Потому что это было милицейское карательное министерство.

Сейчас не так?

Сейчас не так.

Почему?

Потому что пришли новые люди и изменились правила игры. Когда мы теперь говорим про МВД, то говорим об аппарате, о политическом органе, который контролирует и разрабатывает политику, координирует ее выполнение. Главный акцент – непосредственно центральные органы исполнительной власти, Национальная полиция, ГСЧС, Миграционная служба, сервисные центры, Национальная гвардия и пограничники.

Я на все привыкла смотреть сквозь призму человека и его места в системе. Когда видела только систему – она мне не нравилась. Когда вижу человеческие лица – все иначе. Когда смотрю на Национальную полицию – знаю, что шеф выбирался на основе конкурса, знаю кто это, знаю почти всех первых патрульных полицейских, которых отбирали.

Я жила этим, как только начинала работать в МВД. Все, что меня интересовало – как сделать так, чтобы процедура стала максимально автоматической и прозрачной, как привлечь максимальное количество партнеров, доноров, международного внимания, чтобы все получилось. Даже мысли не было, что может не получиться. Главной задачей было максимально открыться. Но не просто так, типа, вот, мы открываемся – бейте нас. Задача была – построить новую модель с новыми правилами и максимально использовать тот ресурс, который у нас был.

Что было главным ресурсом?

Конечно же, люди, которые были мотивированы и готовы были к изменениям. Возвращаясь к вопросу о том, как я смотрю на эту систему. Конечно, сложно. Но в любом министерстве, которое что-то реально делает, всем сложно. Существует кипа старого или несовершенного законодательства, над которым командой нужно просто сидеть днями, изучать, смотреть, где какая коллизия, где что можно оставить, где что нужно убрать, как это соотносится с европейскими практиками, как это соотносится с нашими обязательствами по отношению к ассоциации с ЕС. Но, в то же время, когда у тебя есть силы, любовь к стране – тогда все получается.

Зачем тебе все это?

Для меня ответ абсолютно очевиден: сейчас есть шанс действительно что-то изменить. Создать новые, хорошие процедуры, бизнес-процессы, запустить их. Пригласить новых молодых людей, которые могут изменить систему. Поднять такие важные темы, как гендерное равенство, объяснить сотрудникам, что такое толерантность, обратить внимание на права детей. Сказать в голос: "Гайз! Украина страдает от торговли людьми". Многим кажется, что это вопросы второстепенные, но это – фундамент того, кем мы являемся.

Для меня не стоит вопрос: "Что я от этого получаю?". Для меня большая честь работать здесь, большая честь иметь то доверие и те функции, которые возложили на меня министр и государство. Большая честь и своеобразный челлендж – не подвести ребят из моей команды, которые работают с утра до ночи.

Сколько времени длится твой рабочий день?

Это сложный вопрос, потому что я не помню, какой день сегодня.

Если говорить не про сегодня, а вообще в среднем?

Эка однажды сказала хорошую фразу: "В нормальной структуре должен быть нормированный график". К сожалению, у нас так никогда не получалось, потому что задач стоит очень много, и, без шуток, есть очень много вызовов.

Есть задачи первоочередные, которые мы себе очертили, наши глобальные цели. Они занимают много времени, потому что это и разработка законодательства, и ежедневная работа с международными партнерами – переговорная часть, работа над проектными заявками, реализация и контроль качества реализации проектов международной технической помощи. Еще одно направление – разработка новых бизнес-процессов.

Ты не можешь просто сесть и из головы их написать. Это постоянная аналитика, изучение того, какие передовые технологии сейчас есть, какие модели существуют в Европе, в Америке, в Канаде, во всем мире, как это все смоделировать в Украине. Как разработать пилотный проект и апробировать его. На это много времени уходит, и нужно все правильно планировать.

В условиях сегодняшней жизни, мне не хочется говорить, что нужно жить сегодняшним днем. Но мы с командой привыкли к тому, что у нас есть список дел на сегодня, если ты этот список дел выполнил и закрыл – можешь идти домой. Это может произойти и в пять вечера, и в час ночи.

Вот про "жить сегодняшним днем". Реформы, все же, такая штука, которая предполагает какое-то более длительное планирование, нежели просто сегодняшний день…

Честно говоря, не очень люблю слово "реформы". Меня уже немножко начинает коробить, когда все говорят "Реформа! Реформа! Реформа!", а потом ты по пунктам начинаешь уточнять, а вот это или вот это – реформа или нет?

Когда мы говорим о комплексности изменений… Вот, например, изменить структуру МВД – она же такая многослойная! Здесь есть аппарат министерства, законодательная база, центральные исполнительные органы власти, и каждый состоит из маленьких кусочков. Я лично верю в практику малых дел. Когда перед тобой есть список задач, который ты выполняешь по максимуму.

Например?

Например, мы начали реформу ГСЧС. Раньше у нас было министерство, которое занималось тушением пожаров, ликвидацией чрезвычайных ситуаций. Были стереотипы, что пожарные либо спят, либо гуляют, но никто ничего про них не знает.

Система – дико централизированная после Советского Союза. У пожарных низкая зарплата, они ездят на машинах 60-70х годов, то есть автопарк на 80% подлежит списанию, про технику и униформы даже говорить не буду. Пожарные все на своих плечах тянут сами. Во всем мире уже десятилетия существует децентрализация этой системы – есть муниципальные, местные пожарные команды, которые привлекают добровольцев, обучают их, это позволяет сократить время реагирования на вызов до 3-7 минут.

А у нас сколько?

Мы сейчас ставим перед собой 20 минут, и сейчас мы начинаем этого достигать. Вот, казалось бы, это огромная задача и ее нужно правильно спланировать. Но нужно начинать с маленьких шагов.

В первую очередь, мы разработали план пилотных проектов, провели переговоры со всеми местными администрациями, получили их поддержку, разработали методологию, как для профессионалов, так и для добровольцев. Шаг за шагом начали открывать новые пожарные местные команды: депо, центры безопасности, привлекать добровольцев. В контексте комплексности реформы для Украины – это маленькие шаги. Но уже сейчас они позволяют спасать жизни и минимизировать как финансовые, так и жизненные утраты.

Результаты работы таких команд уже видны?

Конечно, мы регулярно их публикуем на сайте ГСЧС, на сайте МВД, то есть постоянно транслируем эту информацию.

Есть мнение, что изменения к лучшему в МВД постепенно сворачиваются и основательно цементируется то, что это ведомство из себя представляло раньше. Послушав тебя, рискну предположить, что ты с этим мнением не согласна.

Могу отвечать только за ту сферу, за которую отвечаю лично. Я занимаюсь международной поддержкой, проектами и линией европейской интеграции. По всем трем этим направлениям я вижу успешность и прогресс.

Например?

Международная поддержка увеличилась. Партнеры, которые оказывают нам и материальную, и экспертную помощь, все время подключаются к работе и поддерживают в сложных ситуациях. Они стоят с нами плечом к плечу, как бы ни было.

Международные партнеры – это такая группа людей, которые в три раза внимательнее относятся к тому, что происходит в системе, нежели даже наши граждане. Это их работа, их деньги и их ресурс, которые они вложили в развитие системы. Этого бы не было, если бы они не видели реальных изменений.

МВД изменилось. Даже мое присутствие здесь – это хорошее свидетельство того, что изменения возможны. Профессиональные кадры имеют возможность приходить и делать свой input, показывать результат. Если мои результаты не будут удовлетворять правительство – оно меня уволит. Если мои результаты будут неочевидными – начнется бунт рядовых сотрудников. Но я за лето и осень объехала много областей, говорила с рядовым составом пожарных и полицейских, говорила об их проблемах, я не видела разочарования в их глазах.

Можешь еще какие-то примеры привести?

Эффективность коммуникации изменилась. Не скажу за всех, говорю только за свой участок работы – коммуникация с министром Аваковым, с другими замами и руководителями подразделений, с рядовыми сотрудниками стала настолько простой, быстрой и эффективной, что многие вопросы наконец-то решаются, мы избегаем дублирования каких-то функций и того, что кто-то где-то отсиживается, надеясь, что этого не заметят.

Третий момент улучшения?

Новые люди в самой системе. Очень рада, что через конкурс появляются новые сотрудники, они заинтересованы, они имеют возможность делиться своими идеями, опытом, навыками и профессиональными качествами. В нем появляется больше женщин. Это делает систему намного лучше, эффективнее и открытие.

Сто дней в любой госструктуре – точка отчетности. Ты можешь назвать те достижения своей команды за этот период, которыми ты лично больше всего гордишься?

Самая главная гордость – это моя команда. Это – общая работа, которая бы не могла быть без них реализована. Если говорить о проектах, которые аукаются у меня внутри, к которым я особо внимательно отношусь – это проекты, связанные с правами человека. Тут я могу назвать три конкретных таких "Win! Win! Win!", над которыми мы хорошо поработали.

Первое. 2017-й стал годом по противодействию торговле людьми. Мы смогли собрать всех стейкхолдеров, обсудить алгоритм взаимодействия и увеличить в разы выявление преступлений по торговле людьми. Зайдите на сайт полиции – там каждая пятая новость о том, что перекрыли очередной канал, выявили торговцев и так далее.

Есть множество кейсов, которые можно привести в пример. Мы начали по-новому работать с законодательством. Мы подготовили масштабный, я бы даже сказала – fundamental отчет Вашингтону, где проводят ежегодный анализ всех стран по этой проблеме и определяют, где какая ситуация. Украина сейчас находится в нехорошей ситуации, мы находимся во втором списке, откуда страна может либо упасть, либо подняться по показателям. Мы приложили максимум усилий, чтобы Украина стала той страной, где торговля людьми контролируема.

Мы изучили опыт других стран и разработали алгоритм, как привлекать общественность и бизнес к противодействию этой проблеме. Мы будем простыми словами и понятными месседжами объяснять, как предотвращать торговлю людьми. Потому что, к сожалению, жертвой проблемы торговли людьми может стать кто угодно, начиная от детей, заканчивая взрослым мужским населением.

Второе достижение-гордость?

Гендерное равенство. В Украине почти каждую неделю идет разговор о Стамбульской конвенции. Мне лично достаточно сложно смотреть на это все, потому что для меня права человека – это, по умолчанию, must. Поэтому, одним из первых шагов после назначения стало создание большой межсекторальной рабочей группы по имплементации резолюции Совета Безопасности ООН 1325, которая подразумевает такие главные месседжи, как "Мир, женщины, безопасность". Она нацелена на то, чтобы женщины в силовых структурах и правоохранительной системе имели равные возможности с мужчинами, имели возможность промоутинга, карьерного роста и реализации себя на разных должностях.

Сейчас эта группа разрабатывает стратегию по гендерному равенству для министерства на всех уровнях, тренинговые программы, экспертизы законодательства. Сейчас мы работаем над пилотным проектом по созданию женских юнитов, которые будут заниматься противодействием домашнему насилию.

Третий блок в правах человека – защита прав детей и ювенальная превенция. Программа максимум – совместно с ЮНИСЕФ разработать комплексный проект обучения всех полицейских знаниям и навыкам общения и поведения с ребенком. Нам нужно наладить нашу работу с Минюстом, социальными службами и гражданскими организациями так, чтобы получился комплексный закрытый цикл: полицейский работает с ребенком так, чтобы его защитить, не травмировать, гарантировать его безопасность, и дальше у него есть алгоритм взаимодействия с другими службами.

Есть поводы гордиться, не связанные со сферой защиты прав человека?

Другие проекты, от которых у меня появляются бабочки в животе – это пожарные, про которых я рассказала. Эти ребята – скрытые герои среди нас сейчас.

Мне бы хотелось, чтобы все о них знали, и дети говорили, что мечтают стать пожарными, когда вырастут. Хочется вернуть престиж этой профессии и запустить больше центров безопасности по всей Украине. Запустить добровольцев – это будет челлендж, но это будет очень интересно. Скоро мы ликвидируем пожарную инспекцию, это будет важно, потому что бизнес наконец-то сможет выдохнуть и понять, что больше не придется давать взятки пожарному инспектору.

И когда бизнес сможет начать выдыхать?

На самом деле, у нас сейчас уже все готово, но на уровне правительства идет комплексный подход к тому, что называется "better regulation". Поэтому мы тут немножко зависим от решений правительства. Нужно убрать те нормативные акты, которые уже изжили себя или оказывают давление на бизнес. Надеюсь, что уже весной, возможно, к лету, мы сможем запустить механизм альтернативного добровольного страхования.

У меня складывается такое впечатление, что ты намного умнее, чем хочешь казаться. Ты понимала, что твоя работа в министерстве началась со скандала и в процессе работы тебе нужно будет показать какой-то настолько вау-результат, чтобы про тебя говорили, как про специалиста, а не про девушку с фотографий?

Меня бабушка научила: абсолютно неважно, что люди говорят о тебе; важно, что ты говоришь о людях. Этот вопрос сейчас я даже не буду поднимать, потому что это ниже моего достоинства и как гражданина, и как женщины. Имела место политическая спланированная атака, в целях безопасности ничего более говорить по этому поводу не буду.

Но хочу сказать следующее: через это может пройти каждый. Вопрос только в том, стоишь ли ты в углу и плачешь, или осознаешь для чего ты здесь и идешь дальше.

В подобной ситуации теоретически может оказаться любая девушка, пришедшая на заметную должность в любом министерстве. Что ты можешь им посоветовать?

Тут нет универсального рецепта. Если человек становится жертвой буллинга, жертвой травли – это очень сложно. Это разбивает сердце тебе и твоей семье. Но если ты пришел с чистыми намерениями – боятся нечего и можно спокойно дальше идти вперед, показывать результат. Но это персональная история. Через разного рода травлю проходят все. Я понимаю тех людей, которые сдались, и очень уважаю тех, кто остался и продолжает работать.

Самое ужасное, на самом деле, что травля нередка как бытовое явление. Это жутко. Мой пример был вывернут наизнанку, к нему было слишком много внимания. Но ведь сегодня много подростков с этим сталкивается, часто травля заканчивается суицидом. Многие женщины через это проходят. Наверное, уже вопрос к обществу – может, мы чем-то не тем занимаемся? Возможно, нам стоит подумать, как работать с детьми, как научить, что так нельзя делать, что друг друга нужно уважать, что нельзя вклиниваться в персональное пространство других.

Я не испугалась ответственности, показала результат и сейчас выполняю те функции, которые на меня возложены. За результат своей работы я тоже буду отвечать лично. За сто дней моей работы были привечены достаточно большие средства, чтобы министерство могло продолжать реформы.

Можешь конкретизировать – какие именно средства?

Да. Например, в декабре мы подписали миграционный проект на 27,2 млн евро, чтобы создать систему миграционного и пограничного менеджмента.

Что это значит?

Что мы должны создать такую систему, которая позволит тщательнее контролировать безопасность на границе и быстрее ее проходить. Система миграционного менеджмента – единый демографический реестр, выдача новых паспортов, выдача новых ID-карт, предоставление государственных услуг. И снова о защите прав человека – система, которую мы разрабатываем, подразумевает защиту персональных данных, что очень важно. С этого все и начинается – если ты доверяешь государству, мне кажется, жить немножко проще.

Сколько всего средств тебе удалось привлечь за весь срок работы суммарно?

Не скажу тебе точную цифру. Есть много направлений. Из того, что сейчас есть в голове: про миграционку сказала, по пожарным – около 2 млн гривен от USAID/OTI на новую униформу для Центров безопасности в Донецкой области. Плюс тренинговые программы, строительство, новые машины.

На самом деле, мы как работаем с донорами. Мы не говорим, что нам нужны 30 тысяч. Мы говорим, что нам нужна форма, боди-камеры, тренинги, а еще это, это и вот это. Сколько доноры на это тратят – нас волновать не должно, у них есть свои тендерные процедуры.

В чем разница между тобой на работе и дома?

Даже на работе я продолжаю любить своего мужа. Не знаю, на самом деле. Всегда стараюсь быть максимально естественной с людьми. Люди очень чувствуют фальшь и ложь, сама ее терпеть не могу. О том, какая я на работе, лучше спросить у ребят из проектного офиса. Дома – любящая и заботливая, очень люблю готовить, люблю заниматься йогой. Как-то так.

Как выглядит твой идеальный выходной?

Для начала – это когда у нас выходной, так бывает не часто. Это когда мы проводим его с мужем, едем куда-нибудь завтракать вне дома, или я готовлю традиционные сырники. Когда можем открыть для себя какое-то новое место, выбраться за город, встретиться с друзьями. В городе мне дико не хватает природы, поэтому, когда у меня действительно выходной и я могу где-то ощутить запах леса или погреться у костра – это правда здорово.

Что гарантировано делает тебя счастливой?

Когда муж дарит цветы. Всегда делает счастливой кофе. Очень люблю смех моих друзей, когда люди вокруг искренне смеются. Даже если они хихикают надо мной – это ни чуть не обижает, наоборот, я только за. Очень люблю книги. Последняя книга, которой я очень прониклась – "Я – Малала". Меня делает счастливой, что могу видеть свою бабушку, потому что к прабабушке я не успела и очень себя за это корю.

Ты привыкла к публичности?

Нет. Не могу сказать, что она меня когда-нибудь пугала, просто ее не хотелось. У меня нет никаких политических амбиций. Хочу сделать что-то для людей. Публичность – это как такой шлейф, который мне достался. Это просто компонент работы.

Когда могу рассказать о чем-то полезном, представить какие-то новые видения или результаты – вот такая публичность мне по душе. Во всем остальном мне вполне хватает той публики, которая у меня тут в офисе круглосуточно бегает, дополнительного внимания мне не нужно.

Как ты относишься к оружию?

Лично я? Считаю, что полицейский должен иметь оружие и должен иметь очень четкий регламент, когда он может его применять, а когда нет, как и остальные спецсредства. То, что происходит с оборотом нелегального оружия в Украине, считаю ужасным, что может привести к ужасным последствиям. И уже к ним приводит, на самом деле.

Мне оружие не близко, в душе всегда буду пацифистом. Для меня дико перейти грань и без разрешения даже прикоснуться к другому человеку.

Если тебе предложат наградное оружие, ты его возьмешь?

Нет. Не знаю, можно ли от него отказаться, но я бы не взяла. Нужно психологически быть готовым к тому, чтобы применять оружие. Если оно у тебя есть – нужно понимать, что это инструмент, который тебе для чего-то нужен. У меня были ситуации, когда моя безопасность была под агрессивным давлением. Но даже в таких ситуациях я не готова его применять.

Фото: Эдуард Крыжановский