Сайт "24" начинает проект "Без барьеров", в котором покажет, что главным ограничением для развития человека является не инвалидность, а те преграды, которые существуют в голове и в восприятии окружающих.
Популярность среди молодых украинцев пришла к Лине Дешвар (настоящее имя которой Ангелина Чендарова) после ее участия в реалити-шоу "Половинки". Немного старшей аудитории она стала известна после выступления в парламенте, где рассказала о том, как украинская система образования дискриминирует людей с инвалидностью. О том, насколько трудно ломать эту систему Лина хорошо знает по собственному опыту.
В интервью сайту "24" она рассказала о том, почему было трудно приспособиться к обществу после интерната, как научиться любить себя и научиться преодолевать барьеры общества.
В Верховную Раду попала благодаря Уполномоченному Президента по правам ребенка Николаю Кулебе. Меня пригласили на пресс-конференцию, приуроченную к Международному дню людей с инвалидностью. Там я рассказала, что нужно думать не только о детях с инвалидностью, а и о тех людях, которые выходят из интернатов. Эту пресс-конференцию увидела Марина Порошенко и пригласила меня прийти в парламент. Было очень трудно выступать, я даже тряслась от переживания — это же одна из наших главных государственных структур. Кроме того, меня очень внимательно слушали и педагоги, и депутаты. Очень боялась, что от волнения не смогу все правильно донести. Но все было хорошо и то, что должна была сказать, я сказала. Хотя запись своего выступления до сих пор не пересматривала — не стремновато.
Мысль, которую я пыталась донести в парламенте — пусть интернаты будут. Интернаты — это нормально. Но пусть дети учатся в обычных школах, после которых они сами смогут выбрать себе высшее учебное заведение. Любое. Нам, например, такой возможности не дали — после 9-го класса просто отправили в техникум, где было всего две специальности. Так я стала бухгалтером, а впоследствии — получила образование финансиста. Сейчас уже не жалею, что училась в техникуме. Но в то время была очень обижена, что мне не дали возможности выбрать образование. Возможно, я слишком много мечтаю, но мне кажется, что если ребенок будет учиться в нормальной школе, независимо от его социального статуса, то он будет иметь больше возможностей.
Все интернаты разные. Могу судить только о тех двух, в которых жила я. В первом интернате, Луганском (о котором я говорила в Верховной Раде) таких детей, как я, не воспринимали. Нас сторонились. Уже в Цурюпинском интернате нами занимались, развивали как личностей. Нам дали классное образование. Там не смотрели на то, что ребенок с инвалидностью, там все такие были. Единственное, что мне не нравилось — мы жили в коробке. Да, нас куда-то вывозили, мы отдыхали, мы видели мир. Но обучение было как в коробке. Выйти на улицу, за пределы интерната без воспитателей мы не могли. Нужно было пройти несколько инстанций, чтобы попасть за ворота. Поэтому, если охарактеризовать эту систему одним словом — это, все же, будет слово "коробка". Полуоткрытая, но коробка.
Думаю, эта система в какой-то степени ломает людей. Когда мы выходим из детского дома, мы много с чем в этом мире знакомиться самостоятельно. Мы к этому не готовы. То есть, в какой-то степени мы к нему чисто теоретически приспособлены. Но физически — нет. Когда я уже училась в техникуме, соответственно, у меня уже была абсолютная свобода — иди, выходи и гуляй, если хочешь, я первые месяцы выходила только с друзьями. Труднее всего было привыкнуть к реакции людей. В интернате нас прятали от общества и оно не готово воспринимать таких людей, как мы. Сейчас я этого уже не чувствую, потому что просто не обращаю на это внимания. Раньше бывало так, что заходишь в магазин — а на тебя смотрят как на бомжа, или как на умственно неполноценного. Неважно, как ты одет, есть ли у тебя деньги. Вот к этой реакции приспособиться наиболее сложно. Когда удастся выбить из голов людей это стереотипное восприятие "люди с инвалидностью не такие как все, поэтому они не люди" — общество кардинально изменится. Потому что все барьеры — в головах. Их нужно начинать убирать.
На детей я никогда не обижаюсь. С ними можно поприкалываться. Они говорят: "Ааа, ты — ниндзя-черепашка!" Я отвечаю: "Да! Их подруга!" А вот когда взрослые люди, студенты, например, начинают меня передразнивать — это мне уже не нравится. Поэтому иногда я стараюсь прятать свои руки. Бывало так, что я могла с другом идти по улице, а люди, которые мимо проходят, могли мне пидзатильник дать, со словами: "Иди нормально". Вот это шокировало, что люди не понимают, почему я хромаю.
Принять участие в реалити-шоу "Половинки" меня приглашали очень долго. Я прекрасно понимала, что такое реалити и боялась туда попасть. Если ты попадаешь "на телик", там все равно что-то перекрутят в соответствии со своим видением. Но в конце концов меня так активно приглашали, что я подумала: "Какая настойчивая администраторша, легче согласиться". Уже когда вышла из кастинга, поняла, что нужно на это шоу пойти, чтобы побороть в себе все те комплексы, которые зародились во мне из-за неприятия общества. Так я попала в телевизор.
Комплексы поборола. Не скажу, что на все сто процентов, но большую часть из них — однозначно да. Сегодня я уже горжусь тем, что у меня три пальца. Я — особенная. Это — моя фишка. Когда увидела себя со стороны, когда люди начали мне говорить, что я классная и красивая — решила, что уже не нужно набивать себе цену. Если говорят, что я красивая — нужно с этим согласиться. Я согласилась. Мне уже даже дизайнеры предложили стать лицом коллекции. Думаю, что интересно было бы попробовать себя в качестве фото-модели.
Раньше я была закрыта для людей. Сейчас — начала открываться. Это — мой личный плюс. Я начала перепрыгивать свои собственные барьеры. Раньше я не хотела этого делать. Жизнь яркая, в ней очень много хороших, классных людей. Не все являются такими гадами, как мне казалось. Кажется, что я раньше всех судила по своим родителям. Думала: если мои родители такие, то и другие люди похожи на них — приходят в твою жизнь и в любой момент могут уйти и даже не объяснить почему. Поняла, что если открыться людям, то они абсолютно нормально к тебе относятся.
Все свои недостатки пытаюсь приукрасить. Татуировками, например. Теперь, когда на меня оборачиваются я думаю: "Ого, мои татухи заценили!" Всегда нужно искать свою изюминку и подчеркивать ее своим особым стилем. Классное платье может сделать так, что внимание будут обращать на красоту девушки, а не на ее габариты. Надо полюбить себя. Даже свои недостатки. Они твои и делают тебя особенной! Нужно не мешать окружающим тебя любить. Все!
Мои родители были проездом на Луганщине. Меня родили в Антраците и на четвертый день они от меня отказались и уехали. Имя мне дала акушерка. Ангелиной я стала, потому что она была фанаткой телеведущей Ангелины Вовк. Сейчас планирую сменить фамилию. Не хочу иметь ничего общего с теми людьми, которые 26 лет назад не смогли принять своего ребенка таким, какой он есть и взять на себя ответственность за своего ребенка. Мне противно. С родителями сейчас не общаюсь, мать меня нашла, но я сама не захотела с ней поддерживать отношения. Возьму фамилию Дешвар. Одна из моих самых любимых писательниц — Люко Дашвар, а я решила, что буду Дешвар. Мне нравится.
Первая татуха, которую я себе сделала — надпись "Журналистика — это шоу-бизнес". Очень хотела быть журналистом. Когда мне было 19 лет, подруга предложила мне посетить редакцию, посмотреть, что такое журналистика. Тогда я очень разочаровалась, сама для себя определила, что журналистика — это как шоу-бизнес. Цитату решила себе набить, чтобы помнить об этом решении. Написано это на иврите, потому что мне очень нравится их письмо — квадратное и классное. Есть татуировки, посвященные музыке. Музыка — это мое все. Есть изображение, которое отражает мое представление о жизни — яркое дерево, которое держат люди. Также я набила себе цитату Сони Шаталовой. Это — девочка-аутист, которая дает меткие характеристики. Набила ее слова "Знакомство — это встреча различных мировоззрений". Для меня очень важно, какие именно люди приходят в мою жизнь.
Было мне 10 лет. К нам в интернат пришел директор инва-спорта и сказал: "Вот вам настольный теннис, кто хочет — записывайтесь". Я сразу подумала, что если буду заниматься спортом, то меня по телику покажут, мама увидит, приедет и заберет меня. Ну, наивный ребенок был. Так начала заниматься теннисом. Мне понравилось. Поняла, что спорт, как и музыка — это моя любовь. Играла-играла, доигралась до чемпионки Украины. Впрочем, я плохой спортсмен. Спортсменкой-карьеристкой я себя никогда не видела. А потом меня завербовало творчество и переключилась на него. Сейчас спорт — это мое хобби.
Планирую второй раз поступать на режиссуру. Первый раз меня не захотели принимать в вуз из-за того, что я человек с инвалидностью. Сказали, что два года во время обучения нужно проходить курс хореографии, а мне там не место. Я им сказала, что поскольку являюсь спортсменкой, то могу заниматься не хореографией, а теннисом и так приносить этому учебному заведению какие-то плюсы. Мне ответили, что поскольку я пара-спортсмен, а не просто спортсмен, то их это не интересует. Тогда у меня было ощущение, что просто раздавили мою мечту. Впоследствии поняла, что необязательно иметь специализированное образование, чтобы быть режиссером, это мне объяснили друзья-режиссеры. Так я начала учиться самостоятельно. Но все равно готовлюсь к экзаменам, думаю, на этот раз попытка завершится удачно.
Думаю, после моего выступления в Раде появятся люди с инвалидностью, которые не побоятся пойти подать документы в учебные заведения. Думаю, что их примут. Их и сейчас принимают, но большинство из них просто боятся подавать документы, потому что боятся, что им скажут об отсутствии пандусов, о неприспособленности заведений для обучения таких людей. Но это проблема самого учреждения, который нарушает наши права, а не абитуриентов.
Мне много пишут люди с инвалидностью. Пишут, что благодаря и "Половинкам", и выступлении в парламенте я стала для них примером. Потому что стала человеком, который вышел и вслух сказал о наших проблемах на общегосударственном уровне. Еще пишут, что благодаря мне люди начали меняться, они понемногу открываются. Вот сейчас я со многими знакомлюсь, мы с ними гуляем и в них вижу себя, какой я была три-четыре года назад. Они постоянно оглядываются, кто как на них посмотрел, как кто отреагировал. Я им объясняю: "Да забей! Если на нас смотрят — мы классно выглядим". И они начинают меня слышать.
Почему украинская паралимпийская сборная одна из сильнейших в мире? Потому что мы лучшие! У нас есть дух. Мы борцы. Мы боремся сами с собой. Мы любим побеждать. Для нас на соревнованиях не существует ни вторых, ни третьих мест — только первое. Мы его видим и к нему идем. Думаю, именно таким есть объяснение.
Доступность городов для людей с инвалидностью — это тема очень тяжелая и открытая. Город недоступен. И очень трудно с тем бороться. Даже банально аптеки — посмотрите на их входы. Да, они делают пандусы, потому что они обязаны их делать. Но какие это пандусы? По ним не смогут подняться люди не только на колясках, а также на костылях. Транспорт — это вообще капец. Сейчас в Киеве уже есть отдельные станции метро, которые приспособлены для людей с инвалидностью. Автобусы такие, якобы, есть. Но применять их по назначению никто не хочет.
Недавно мы с другом, который на коляске ездит, пытались в автобус зайти. Когда автобус подъехал — люди побежали вперед, они даже не заметили, что рядом есть человек на коляске, который ждет, чтобы заехать в автобус. Это раз. Во-вторых мы долго жали кнопку вызова кондуктора. Но он вышел и сделал этот пандус только после того, как я устроила скандал. Представляете, сколько нервов нужно было потратить, чтобы человек мог нормально попасть в автобус? Затем пассажиры на нас еще фыркали, мол, чего мы в общественном транспорте ездим. Поэтому город у нас не безбарьерный. Но мы продолжим работать над тем, чтобы исправить ситуацию.
У меня не сгибается протез. В метро я стою регулярно, потому что понимаю, что если сяду — люди меня проклянут. Могу сесть, но если вагон совсем пустой. В автобусах и троллейбусах стараюсь садиться — но это зависит от того, какой автобус. В маршрутках всегда сажусь. Но я вообще стараюсь больше пешком ходить. Во-первых, это здоровый образ жизни. Во-вторых, так интереснее, потому что можно рассматривать все и слушать музыку.
Музыка — это жизнь. Как-то знакомому музыканту сказала, что мечтаю научиться играть на гитаре. Он ответил: "Да не проблема!" и начал меня учить. Единственное что, я теннисистка и у меня рука стоит не так, как нужно для гитары, поэтому немного трудно. Но все равно научусь. Ну, и барабаны — это также очень круто!
Как стала активисткой? Я давно говорила о доступности городов. Но прежде говорила об этом только в кругу друзей. В последнее время начала говорить публично. После того, как меня показали по телевизору, я начала пользоваться тем, что меня узнают, чтобы донести свои мысли до людей. Поняла, что чем больше говоришь в массы — тем лучше тебя слышат. Если просто сидеть, делать умный вид и рассуждать, что было бы хорошо сделать, только в кругу друзей — ничего не изменится. Сейчас есть возможность сделать так, чтобы меня услышало большое количество людей. Я им пользуюсь.
Люблю уединяться с музыкой на крышах, смотреть на город сверху, представлять себе, что там кто-то ходит, представлять историю какого-то прохожего. Тогда полностью растворяюсь в городе и чувствую себя такой, как я есть. Я свободна. У меня есть мечта снять короткометражный фильм. Он будет социальным, черно-белым, о девочке с инвалидностью. Думаю, получится что-то артхаузное. Поэтому и по крышам часто лажу, чтобы больше идей собрать.
