В мировой практике для развития науки указанная сумма просто мизерная. Но и требования за рубежом другие. У нас же ученые могут годами отчитываться о каких-то разработках, получать зарплату и при этом ничего не выдавать.
Читайте также: В соцсети показали будни украинских ученых в Антарктике: впечатляющие фото
В 2010 году ученые Гейм и Новоселов стали лауреатами Нобелевской премии за открытие нового материала – графена. Он содержится даже в обычных стержнях графитовых карандашей, но очень перспективный в нанотехнологиях.
При работе над открытием исследователям пригодились и труды украинца Сергея Шарапова. Позже Гейм и Новоселов в своих научных статьях фундаментально ссылались на теории, выдвинутые украинцем.
Я пишу уравнение, на бумаге стараюсь предусматривать или объяснять какие-то его свойства. И совсем другие люди, даже в других уголках планеты, проверяют мои предсказания. Или я объясняю их готовые эксперименты. И так оно и работает,
– отметил доктор физико-математических наук Сергей Шарапов.
Сергей Шарапов – один из немногих украинских ученых, кто имеет высокий индекс Хирша. У Сергея он – 25. Это такая авторитетная система оценки производительности ученых. Каждый индекс дается за публикации в иностранных изданиях и ссылки на них других ученых.
Расследователь Любовь Величко два месяца анализировала работу украинской Академии наук и результатами была шокирована.
Я считала 308 ученых из Института кибернетики. Я не ожидала, что половины ученых, даже со степенями доктора наук, кандидата наук, вообще нет в международных базах, таких как Scopus. И это говорит о том, что за всю их карьеру, если она даже была 30-40 лет, они не написали ни одной научной статьи в международном научном издании,
– рассказала журналистка Тexty.org.ua Любовь Величко.
А причин на самом деле несколько. Большинство ученых не знают английского, и, соответственно, об их работах знает только русскоязычная среда.
Читайте также: Хокинг рассказал, что было до Большого взрыва
Владислав Кириченко в прошлом руководил биотехнологическими компаниями, финансовый оборот которых сопоставим с обеспечением НАНУ. По его словам, 2-3 миллиарда гривен, на которые живет украинская наука – это капля в море. Ведь эти деньги тратят на содержание научных объектов и зарплату 35 тысячам работников Академии.
Бюджет академии мизерный, ничтожный. И это даже не бюджет одного американского университета средней руки. Состояние нашей Академии наук примерно такой же, как состояние ОСО. С одной стороны, Общество содействия обороне, которое как бы есть, а с другой – просто банда пенсионеров, которые решают свои личные проблемы,
– сказал основатель нескольких биотехнологических компаний Владислав Кириченко.
Буксование украинской науки – это последствия советских подходов. Убежден украино-американец Юрий Гогоци. Его индекс Хирша – 97. Но даже с таким авторитетом он должен на равных условиях конкурировать и доказывать актуальность своих исследований.
Университет не дает мне совсем ничего для научных сотрудников. У меня сейчас группа где-то 40-45 работников. Я должен найти деньги для своих аспирантов, постдоков, научных сотрудников. Ко мне приходит финансирование из Израиля, Саудовской Аравии, Китая, Кореи, Катара. Каждый украинский ученый, работающий на том же уровне, может направлять заявления на гранты,
– пояснил профессор Дрексельського университета (США) Юрий Гогоци.
И в США и в Европе, авторитетные профессора получают около 500 тысяч долларов в год. У их доцентов обеспечение же стартует от 50-ти тысяч долларов. Зарплата же украинских докторов наук может быть на уровне официанта или продавщицы магазина. Чтобы наука с имеющимся финансированием начала давать плоды, ее обеспечение необходимо сконцентрировать в тех областях, которые по карману и стратегически необходимы государству.
"Например, в точных науках – физика, математика, – где не такие большие затраты. Сейчас проблема в других западных странах со специалистами по физике, по математике, по точным наукам, по теоретической физике, и это прекрасная ниша для Украины", – считает профессор Тюбингенского университета (Германия) Ольга Гаращук.
Читайте также: Это подорвало наше сознание, – что увидели ученые, пробурив ледник на 300 метров вглубь
Кроме озвученных моментов, в Академии притаилась еще одна фундаментальная проблема. Средний возраст президиума НАН – 74 года. Свои должности, в основном, ученые получили еще 30-40 лет назад. Более того, руководителю учреждения Борису Патону в этом году, как и самой Академии, исполняется 100 лет. Эксперты убеждены, что молодая смена не только не хочет идти в науку, но и не всегда может, потому что на местах прочно засиделись старые кадры.
Сергей Шарапов в украинских реалиях входит в касту молодых ученых. Тоже в настоящее время является членом НАНУ и до этого успел поездить по миру. Работал в Южной Африке, в Швейцарии, в Италии, в США и Канаде. В начале 2000-х вернулся в Украину, потому что верил: именно здесь научное будущее. Теперь же задумывается над изменением убеждений.
Зарубежные ученые, с которыми удалось пообщаться журналистам 24 Канала, убеждены, что реформа НАНУ уже перезрела. И чем быстрее ее проведут, тем больше шансов спасти науку. Главное – чтобы в будущем не было так называемой "уравниловки", а работу ученых оценивали независимые эксперты по принципу "кто предложит лучшие разработки, тот и получит финансирование".