Ада Николаевна, каковы ваши лично критерии будут как у члена жюри фестиваля?
Чтобы фильм соответствовал каким-то толчкам нашей души, души зрительской, что бы мне это было интересно. Интересно и эмоционально, чтобы оно касалось моей души, и чтобы работал мой мозг, чтобы была эта работа - важна и нужна. А когда, как народ говорит, лучше всех: «ны уму, ни сердцу», то эти критерии я не принимаю, когда «ны уму, ни сердцу».
Встретится с таким художественным произведением, когда ты поглощаешься в эти проблемы и эту изысканность, в этот стиль, в этот вкус - их же очень не много, и это становится просто праздником. Это все равно, когда читаешь такую плохую-плохую книгу, какую-то литературу и вдруг... последняя книга Беллы Ахмадулиной! Сразу идут мурашки по телу, только вспоминая, а уже наслаждение, которое ты получаешь от процесса - это большой-большой праздник. Это то влияние, которое должно быть на зрителя от каждого вида искусства, а тем более от кино, где все собрано в такую эссенцию очень серьезную. Я сейчас была на «Кинотавре», посмотрела там 18 российских картин, и почти к каждой картине можно было бы сказать: ну еще бы немного и вот оно! И вот этого «немножечко» почти в каждой картине не хватает, за небольшим исключением .
Я думаю, что подбор этих фильмов, которые будут на фестивале, не разочарует, потому что это самое важное - подобрать фильмы, которые бы не разочаровали зрителя, жюри, критиков и всех людей, которые увидят то, или другое зрелище.
Говорилось, что фестиваль - последнее пристанище, где можно увидеть, куда вообще идет кино ...
Ну я не знаю, куда оно идет. Каждый художник идет в свою сторону, каждый ищет свои дорожки и никто не хочет, чтобы это были не божьи дорожки, каждый думает, что это ему Господь подсказал, но не получается. Потому что очень легко говорить, но очень трудно переть тот плуг. И в искусстве тот плуг очень тяжелый и пашня очень такая ... Кто его знает, там чернозем, или песок и ракушечник, где на что попадешь… Я думаю, что общее состояние общества оно не вдохновляет. Не вдохновляет на то, чтобы открыть какого-то чудесного человека, какую-то парадоксальную ситуацию, какой-то уникальный характер человеческий, чтобы об этом захотелось рассказать с сияющими глазами, беспокойной душой художнику. Это, мне кажется, самая большая беда, поэтому будем надеяться, что … ну не так, что жизнь станет лучше - это было бы просто так сказать, а что люди будут отстаивать и не терять прекрасные движения своей души - это то, что называется искусством.
Почему в Украине по Вашему мнению, такая сложилась ситуация, что этих «блестящих глаз» настолько мало, что кино, как и любое искусство, не требуется сегодня?
Ну, во-первых, кино в Украине никто не занимается, это государственная работа. И именно этой государственной работой, а именно заботой о кино и создание кинопроцесса - этого в Украине нет. Кто что-то где-то схватил, кто-то как-то проскочил, то сделал и слава Богу. Вот ведь так оно есть, а не то, что это политика государства - без этого ничего не будет. Будут вот такие какие-то вспышки небольшие - то тот фильм, то тот где-то какую-то премию получил на каком-то фестивале, и мы уже горды и рады, но это не кинопроцесс.Это во-первых.
А во-вторых, я опять таки возвращаюсь к тому состоянию души и разума нашего сейчас сообщества. За двадцать лет независимости Украины нигде ничего такого не произошло. Мы получили право говорить, и будто бы право творить, выражаться, а делать этого права мы не получили. И эта растерянность, особенно растерянность людей творческих, людей интеллигентных - она ну просто катастрофическая, так мне кажется. И отсюда очень много проблем.
Беседовала Татьяна Селезнева, Телеканал новостей "24"