История с архангельским подрывником, пытавшимся пустить на воздух Управление ФСБ в Архангельске, но в итоге, пустившем на воздух лишь себя и пару стеклопакетов, неожиданно нашла свое продолжение в Москве.
Читайте также: Расстреливали всех, это теракт, – директор колледжа в Керчи
Дело в том, что в своей статье "Кто и зачем взорвал Управление ФСБ" я упоминал небольшое обстоятельство уклада жизни в России, когда ты, становясь представителем радикального либо оппозиционного движения, автоматически оказываешься в зоне повышенного внимания соответствующих служб. И, по сути, независимого и неконтролируемого анархизма в России нет.
Безусловно, радует тот факт, что московское ФСБ сработало, куда оперативнее своих архангельских коллег и смогло осуществить задержание до того как очередное взрывное устройство не оказалось в проходной, где-нибудь, на Лубянке, например. Но, если честно, меня в данном контексте заинтересовал другой момент.
Приведу самый яркий пример контролируемого радикализма в России – отец убитого прошлым летом в ЦАР журналиста Орхана Джемаля, Гейдар. Он, председатель Исламского комитета России, еще в эпоху СССР был тесно связан с таким радикалом как Александр Дугин и даже вместе создавали "Черный орден СС", а в 80-х увлекшись радикальным исламизмом, пропагандировал его за пределами России, в Таджикистане.
При этом Гейдар Джемаль был представителем голубой крови НКВД, закончил "Институт восточных языков" он же "Институт стран Азии и Африки", который являлся кузницей кадров для спецслужб СССР.
При этом, Джемаль не то, что бы в эпоху СССР не был преследуемым, но выстроив успешную карьеру, равно как и радикал, Дугин, отправил в плаванье под патронатом ГРУ своего сына.
Собственно, всего один эпизод из многотомника, на тему о том, как спецслужбы России контролируют и управляют радикальными идеями в стране. Причем контроль этот распространяется от аспектов реальной жизни, до киберпространства, вспомнить хотя бы хакерскую группу "Анонимный интернационал" она же "Шалтай-Болтай", работавшей под кураторством ФСБ. К чему я веду и зачем привел эти примеры? А вот к чему и зачем.
Читайте также: Провал на провале: кошмар ГРУ пущен в "свободное плаванье"
Вспоминая свой прошлый материал, посвященный архангельскому подрывнику, я напомню момент посвященный тому, кто и как первый воспользуется данной темой на свою пользу, ГРУ или ФСБ. Ведь сам суицидальный подрыв анархиста, в лучших традициях шахидов, у меня в голове не укладывался, и возмущало отсутствие версии дистанционного подрыва.
При этом весьма показательным стала реакция разного рода экспертов и психологов на новое задержание и упаковка событий в Керчи, Архангельске и задержание в Москве в общую концепцию юношеского терроризма.
Хотя, повторюсь, крайне сложно себе представить, чтобы керченский стрелок в такой изолированной и контролируемой зоне как оккупированный Крым, мог спокойно проводить учебные стрельбы, а архангельский подрывник собирать бомбу и планировать подрыв Управления ФСБ.
С другой стороны, с учетом того, что радикальные движения были в основе своей подконтрольны ГРУ, что так же не устраивало всесильное, но обиженное ФСБ, сейчас через насаждение нарратива о юношеском терроризме, который может в скором времени стать в России медийным брендом, происходит перераспределение влияния в этой плоскости социально-общественного уклада России.
Вот и стоит задаться вопросом, сколько в этих историях попыток самоутверждения и стремления к социальному признанию через вызов обществу, а сколько кровавого игрища на перераспределении влияния и взаимной вражды спецслужб, обострившейся накануне пресловутого столетнего юбилея ГРУ. Кроме того, не забываем о заветной мечте любого тоталитарного государства – полного контроля за подрастающим поколением.
Читайте также: Россия могла использовать лондонский теракт против Украины, - The Daily Signal