Ситуацию прояснил Юрий Ключковский, народный депутат Украины предыдущих созывов и член рабочей группы по вопросам децентрализации Конституционной комиссии.
– Юрий Богданович, многие политики сейчас говорят о необходимости проведения референдума. Есть ли такая возможность в Украине сегодня?
– Честно говоря, прежде всего я не понимаю, для чего и по каким вопросам проводить сейчас референдум. Дело в том, что референдум как инструмент прямой власти народа является очень острым скальпелем. И очень важно, чтобы он применялся, во-первых, с надлежащей целью, и во-вторых, – в умелых руках. Потому что скальпель в руках хирурга спасает жизнь, а скальпель в руках бандита – убивает.
Так же и референдум. Не зря многие государства в Европе очень осторожно подходят к референдумам, особенно к референдумам, которые принимают решения. В Германии, например, федерального референдума вообще не предусмотрено. Референдум очень часто может быть вещью манипулятивной. И поэтому когда мы хотим регулировать проведение референдумов, которые, в конце концов, украинская Конституция предусматривает, что мы должны очень внимательно посмотреть, как он регулируется и по каким поводам его можно проводить.
Вообще говоря, когда власть инициирует референдум, она должна посмотреть в Конституцию. А потом посмотреть, есть нормальный закон, который регулирует проведение референдума. Поэтому мне кажется, что сегодняшние разговоры о референдуме, во-первых, спекулятивные относительно предмета референдума, а во-вторых, не очень порядочные с точки зрения того, как проводить этот референдум.
Я хотел бы напомнить позицию известного украинского конституционалиста, профессора Владимира Шаповала, который был председателем ЦИК, когда этот закон был принят. Он тогда сказал, что тот, кто попытается провести референдум по этому закону, – является политическим провокатором. Поэтому этот закон мы не имеем права применять ни в коем случае. Он не конституционный, нечестно принят, манипулятивный и не дает возможности получить честный ответ о том, что народ думает.
– Вы были в сессионном зале при принятии Закона "О всеукраинском референдуме". На Ваш взгляд, была нарушена конституционная процедура принятия закона?
– Этот закон был принят в первом чтении, подготовлен ко второму чтению, и там в законопроект было внесено около 1,5 тысячи поправок. Когда документ рассматривался во втором чтении, то где-то на первых нескольких сотнях терпение у председателя Верховной Рады лопнуло и он сказал: "Давайте отправим на повторное второе чтение". Часть поправок была принята, часть отклонена. Через некоторое время неожиданно законопроект выносится на голосование Верховной Рады, и под тем предлогом, что Комитет его не подготовил к повторному второму чтению, потому что не знал, что он будет вынесен, решили принять его в редакции первого чтения, в целом и сразу.
Все поправки – полностью проигнорированы, даже те, которые были приняты. Сказать, что здесь соблюдена предусмотренная регламентом процедура, – просто нельзя. Но, кроме всего прочего, нарушено конституционное право депутатов вносить поправки к законопроектам. И такие поправки должны быть рассмотрены. То есть законодательной процедурой там и близко не пахло. Но хуже всего то, что были нарушены конституционные требования относительно права законодательной инициативы народных депутатов. Они были проигнорированы и тем самым недодержана конституционная процедура принятия этого закона.
– Выглядит, что в Парламенте не хватает 300 голосов для окончательного принятия конституционных изменений. Или можно на всеукраинском референдуме принять законопроекты относительно внесения изменений к Конституции, внесенные Президентом в Парламент?
– Можно, если это будет конституционный переворот, если проигнорировать действующую Конституцию. Потому что действующая Конституция определяет порядок внесения изменений в Конституцию. Если это касается любого раздела Конституции, кроме Раздела І, ІІІ и ХІІІ, то эти полномочия принадлежат Парламенту по установленной Конституцией процедуре. Если это касается Раздела І, ІІІ и ХІІІ, тогда после Парламента должен быть проведен референдум.
В связи с этим я хотел бы напомнить позицию Конституционного Суда Украины в 2000 году, когда у нас был известный конституционный референдум, по сути инициирован тогдашним Президентом Л. Кучмой. Тогда Конституционный Суд указал, что результаты этого референдума должны быть рассмотрены Верховной Радой в порядке, установленном Конституцией Украины. Поэтому любые попытки сегодня вносить изменения в Конституцию вопреки процедуре, установленной Конституцией, означают ломки Конституции. Теоретически это изредка случалось, но в таких случаях принимались новые конституции. Так сделали французы в 1958 году, приняв Конституцию Пятой республики и отвергнув Конституцию Четвертой. В условиях действия Конституции вносить изменения в Конституцию неконституционным способом – значит насиловать Конституцию.
– В Конституционном Суде уже больше года открыто производство о неконституционности Закона в целом. На Ваш взгляд, почему дело не рассматривается?
– Если какая-то звезда загорается, это кому-то выгодно. А если она не загорается, это, видимо, тоже кому-то выгодно. Мне не хочется говорить про этот состав Конституционного Суда. Кажется, что он достаточно далек от того, каким должен быть состав единственного в государстве органа конституционной юстиции. И боюсь, что этот Конституционный Суд очень сильно подпадает даже не под политику, а под политиканство. Возможно, будет попытка еще раз рассмотреть этот закон, но пока что выглядит, что кому-то очень не выгодно, чтобы Суд высказался по этому поводу. В общем мне кажется, что это еще один небольшой камешек к той негативной репутации, которую заслужил Конституционный Суд.
– Есть ли возможность у Суда закрыть производство без решения дела?
– Мне кажется, что признаки неконституционности закона о всеукраинском референдуме очень серьезные. И закрыть производство без рассмотрения – оснований я не вижу. Могу лишь предположить позорную позицию Суда, когда он скажет, что нарушений Конституции нет. Но закрыть без рассмотрения такой вопрос невозможно. Вообще не считаю, что в процедуре Конституционного Суда может существовать такой институт, как закрытие уже открытого производства без вынесения решения. Можно не принимать к рассмотрению какой-то вопрос, если нет для этого оснований, но если приняли к рассмотрению, а значит, есть основания, то вопрос должен быть рассмотрен и принято решение.
– Что произойдет, если Суд признает Закон неконституционным?
– Один из аргументов тех, кто не хотел признавать его неконституционным, – а как мы дальше жить будем без закона о референдуме? Дело в том, что это не проблема Конституционного Суда, это проблема законодателя. А Суд должен выполнить свою прямую конституционную функцию: определить, этот закон соответствует Конституции, или нет.
Действительно возникнет при этом вакуум? В пользу неконституционности этого закона свидетельствует то, что он создал вакуум в отношении местных референдумов. Ведь им был отменен закон 1991 года, который назывался "О всеукраинском и местном референдумах". Даже если абстрагироваться относительно содержания во всеукраинских референдумах, местные референдумы действующий закон не регулирует. Со времени его принятия у нас уже возникла огромная пропасть в сфере местных референдумов. Сейчас законопроект о местных референдумах лежит в Верховной Раде, принят в первом чтении, но его не рассматривают, потому как закон он не существует. Уже это должно было бы привлечь внимание Конституционного Суда.
Во-вторых, Конституционный Суд имеет полномочия указать способ исполнения своего решения. Были прецеденты, когда Суд обязывал Верховную Раду заполнить пробел и принять меры, чтобы обеспечить нормальное регулирование.
Наконец, последнее: новый проект закона о всеукраинском референдуме, опять же, зарегистрирован в Верховной Раде. То есть, если действующий закон признают неконституционным, долго вакуума может и не быть. Верховная Рада должна быть готова рассмотреть законопроект и принять новый закон о всеукраинском референдуме, который уже не будет иметь таких ужасных недостатков. И принять его по нормальной процедуре, чтобы снова не провоцировать ситуацию, когда проведение референдума по действующему закону означает политическую провокацию.
Ксения Дитчук, специально для 24.tv.ua.