Известный украинский писатель и волонтер Сергей Жадан поделился своими мыслями по этому поводу с журналистами сайта "24". А также рассказал о крайней книге "Тамплиеры" и ее аудио-версии, которая уже в феврале поступит в продажу.
Книга "Тамплиеры" – это еще одна книга, в которой речь идет о войне. Написана она уже в 2015-2016 годах. Что изменилось в войне, людях, а соответственно и в книге?
Изменилась атмосфера. Предыдущая книга, "Жизнь Марии", тоже содержала в себе стихи, написанные во время войны и о войне. Мне кажется, что в "Тамплиерах" больше надежды, есть ощущение выхода из ситуации, когда вокруг отчаяние и паника.
Меняется настроение даже несмотря на то, что война не заканчивается, что вообще ситуация не становится лучше. Несмотря на это в большей мере ощущается присутствие надежды в людях, уверенности.
Для меня образ тамплиеров – это один из образов войны. Это люди, которые были призваны на войну, на борьбу за веру, за высокие идеи. А потом они возвращаются, и вдруг оказывается, что они лишние.
В похожей ситуации оказываются и украинские военные, которые вернутся с войны. Как людям, которые всю войну провели на мирной территории, им помочь? Ведь наше государство делает очень мало, чтобы реабилитировать бойцов.
Наши ребята уже возвращаются. Ведь уже было несколько волн демобилизации. Мы уже живем с людьми войны, которые вернулись и пытаются адаптироваться. У кого-то это получается, у кого-то – нет. Конечно, нам стоит быть к этому готовыми. Ведь с любой войны возвращаются солдаты.
Нужно иметь чувство ответственности и долга перед этими ребятами. Мы должны держаться вместе и понимать, что они там для того, чтобы у нас здесь была хоть какая-то возможность продолжать мирную жизнь.
Читайте также: У Жадана появился благотворительный фонд
Кто принимал участие в создании аудио-книги?
Стихи озвучили Сергей Михалок, Остап Ступка, Алексей Горбунов, Фоззи, Ирэна Карпа, Сашко Положинский, Каша Сальцова, Дмитрий Ярошенко, Анджелика Рудницкая и Тарас Чубай. Это будет аудио-книга с определенным звуковым оформлением.
Книга поступит в электронную продажу в феврале. Приобрести ее можно будет и на CD-диске.
Это благотворительный проект. Все средства от продажи мы передадим детям, родители которых погибли в украинско-российской войне.
Как волонтер, вы часто посещаете освобожденные города. Можно ли говорить о каких-то изменениях, которые ощущаются среди местного населения?
Конечно, изменения есть. Например, на первое сентября мы были в Станице Луганской. С самого утра школьники шли в школы. И часть из них – были в вышиванках. Это довольно сложно было себе представить даже несколько лет назад.
Эти изменения не кардинальные. Или не настолько радикальные, как бы кому-то хотелось.
А настроения среди военных?
Среди военных всегда были настроения уверенности и организованности. С военными всегда все проще. Потому что среди них мало людей, которые не понимают, что они там делают. Они более мотивированы.
Вы часто выступаете перед ними. Как бойцы реагируют на вашу поэзию, в частности, о войне?
Что значит выступать перед военными? Это же не какой-то литературный вечер, куда приходят критики и литературоведы.
Для военных просто важно, что о них не забывают, что к ним приезжают, с ними разговаривают.
Вот представьте себе – сидишь ты где-то в лесу, Донецкая область. Долго сидишь. Видишь только изредка местных жителей. Повезет, если домой попадешь на несколько дней. А тут приезжают музыканты, писатели. И они просто хотят пообщаться, ведь им важно знать, что в тылу о них помнят, от них не отвернулись, что страна и дальше живет, как целостный организм, а они и сейчас являются частью этого организма, а не сами по себе среди этого леса.
Читайте также: Некоторые не могут понять, что такое война: Жадан рассказал о волонтерской деятельности
Речь идет о совершенно другом восприятии. Не о литературном. Иногда они с большим удовольствием сами читают свои стихи или поют. Там очень много интересных и талантливых людей, которые тоже пишут.
Вероятно, в украинской литературе появится много новых произведений, написанных как раз в окопах.
Этого стоит ожидать. Люди, которые там находятся, они видят те вещи, которые нам в тылу очень трудно себе даже представить. И вполне возможно, что они начнут писать. Да и уже появляются книги с фронта.
Среди людей, которые остались жить на временно оккупированных территориях Донбасса, заметны не очень позитивные настроения. По крайней мере, так было раньше. То есть они воспринимали украинских военных, как захватчиков и "карателей". Заметили ли вы какую-то тендецию к изменениям среди этих людей?
Если человеку изо дня в день промывать мозги пропагандой, то его можно убедить даже в том, что его родители являются захватчиками. Население временно оккупированных территорий абсолютно беспомощно перед российской пропагандой. Есть там разные настроения, порой – не очень симпатичные. Эти настроения очень трудно свести к чему-то одному.
Нельзя утверждать, что все население Донбасса является украинофобным. Там же я не могу сказать, что все население освобожденных территорий вдруг стало патриотами Украины. Очевидно, что нет. Очевидно, что там и дальше есть люди, которые мечтают о приходе Путина.
Когда обстреливают населенный пункт, то люди по меньшей мере пытаются выяснить – с какой стороны этот обстрел ведется. Они уже не так негативно настроены к военным.
У меня есть знакомые десантники, которые в 2014 году были под Луганском. Тогда люди не хотели их пускать, преграждали дорогу, называли "оккупантами" и "карателями". Теперь, прошло два года, и местное население просит украинских военных не оставлять свои позиции.
Потому что они поняли, что пока у них есть эти десантники, до тех пор у них мирная жизнь – работа, зарплата, пенсии. Если придут "ЛНРовцы" – будет гораздо хуже.
Но очень дорогой ценой приходит такое понимание.
Да, это понимание дается очень кровавой ценой. Жизнями военных и гражданских.
Можно ли говорить, что сейчас на освобожденных территориях увеличился спрос на украинское, украинскую культуру в целом? Стало ли приходить больше людей на ваши концерты?
Там всегда приходило много людей на концерты. И в Донецке, и в Луганске. Там всегда была невероятно драйвовая публика. Дело в том, что в маленькие городки Донбасса никто не ездил. Скажем, до войны я никогда не выступал в Славянске, Краматорске, Северодонецке. Поэтому сравнивать не с чем.
Для этих территорий все только начинается. Вот для них история независимости только началась в 2014 году. Многие мне могут, конечно, возразить.
Сейчас в этих городах очень много инициатив – общественных организаций, институтов и т. д. Они наконец почувствовали себя гражданами. К ним сейчас приковано много внимания. И это хорошо, было бы гораздо хуже, если бы эти территории освободили и забыли о них.
А что касается Харькова? Там тоже произошли изменения?
В Харькове тоже много людей осознали себя гражданами с начала боевых действий. Даже с началом Майдана. Потому Майдан в Харькове прошел довольно незаметно. Его поддерживало определенное количество людей, но они это особо не проявляли.
Читайте также: О феномене Донбасса, кровавом президенте и войне, – New Yorker посвятил статью роману Жадана
Тогда как можно было после этого всего переизбрать Кернеса?
Если нет альтернативы – ты выбираешь из того, что есть. Если политические партии, которые позиционируют себя как национально-демократические, упорно игнорируют выборы, то неудивительно, что побеждает человек, который их не игнорирует. Ведь этот человек очень вкладывается в рекламу, популизм, демагогию. Конечно, это претензия к харьковчанам, но и не меньшая претензия есть к центральной киевской власти.
По моему личному убеждению, Геннадий Адольфович должен сидеть не в кресле мэра, а в совершенно другом месте, учитывая то, что он делал зимой 2013-2014 годов и с началом так называемой "русской весны".
Почему ему это не инкриминируют? Это уже вопрос к правоохранительным органам и к власти, которую мы с вами и выбрали.
Все фото: Иосиф Гусак [неСталин]