Зашел за кока-колой в маленький магазинчик на соседней от офиса улице. Решил заплатить наличными и обнаружил, что кошелек оставил в офисе. В кармане – совсем мелочь смятыми бумажками. Говорю: простите, а сколько стоит вот эта бутылка кока-колы? На что продавщица мне отвечает: "А ви сліпий? Не бачите скільки там написано?"
Смотрю и вижу перед собой тетю с грустным лицом. И понимаю, что если эту тетю прямо сейчас вытащить из прилавка и переместить например в Лиссабон, то она, походив там пару дней среди местных жителей, начнет улыбаться, вести себя доброжелательно и одаривать комплиментами прохожих. А у нас эта тетя грустит и всеми силами пытается поделиться этим чувством с другими.
Происходит это как ни странно не потому, что у тети много проблем в жизни – их немало у всех. Происходит это потому, что у нас, в отличие от городских сообществ западного мира, существует другая модель взаимодействия между горожанами. Там улыбка и доброжелательность изначально являются нормой взаимоотношений и несут в себе своеобразный кредит доверия, который необходим для реализации практически любой коммуникации.
Улыбка там – символ позитивного соответствия, знак-пароль, демонстрирующий, что перед вами – психологически-здоровый человек. А у нас улыбка незнакомому человеку – это знак того, что вам от него что-то нужно. Сигарету шибнуть, денег попросить, кошелек свистнуть. С другой стороны, в нашей культуре искренность – довольно важная вещь, в какой-то степени раритетная, поэтому неискренние улыбки в нашем понимании – это показатель фальшивости, раздражающий своей искусственностью.
Но тут вот какое дело. Если говорить про наш путь в Европу, становится очевидным, что в Тулу (в нашем случае – скорее, в тот же Лиссабон) – со своим самоваром не ездят. И если мы все-таки не хотим в Тулу, а хотим в Европу, то придется учиться улыбаться незнакомцам.
"Бачу! Дуже дякую вам! Бажаю вам доброго дня і відмінного настрою!" – и тут же широкая улыбка мне в ответ.
Не все потеряно.
Читайте также: Уникальность нашей страны в базарности теток